Логика бреда

Шизофреник думает «вещами», а не словами. Но эти «вещи» совершенно противоположны нашим обычным предметам, денотатам. Это «вещи» – смыслы. Шизофренический мир кажется абсурдным, бессмысленным. Но это не так. На самом деле, кроме чистых смыслов, у психотика-шизофреника ничего и не остается. Именно потому, что предложение «Вбегает мертвый господин» ничему не соответствует в «реальном мире», оно является сугубо семантическим. Что же означает это предложение? В кататонической аранжировке оно может обозначать внутреннюю борьбу обездвиженности и крайнего возбуждения. В гебефренической аранжировке оно может обозначать глумливую дурашливость. Но что оно означает в контексте самой мистерии «Кругом возможно Бог»? Кто такой этот мертвый господин, который в конце поэмы вбегает и «молча удаляет время»? Очевидно, что это и есть Господь Бог, мертвый Бог Ницше и Хайдеггера. Что нам дает этот пример? Он раскрывает особую прагматику шизофренического мира, главная особенность которого состоит в том, что в возможных мирах шизофреника отсутствует то, что мы называем действительным миром. Для него как раз наш действительный мир не существует, а все остальные возможные миры в равной мере становятся действительными. Шизофреник оперирует многозначными логиками[18]. Эта особенность напрямую связана с диалектикой внутреннего и внешнего, которая была проанализирована нами выше. Для «нормального человека» внешний действительный мир – один. Внутренних воображаемых миров множество, но они мыслятся как ненастоящие, виртуальные. В мире же психотика-шизофреника внутреннее становится внешним, поэтому он переносит множество возможных миров в свою действительность, которая становится таким образом на несколько порядков богаче, чем действительность «нормального человека». На логическом уровне это соответствует тому, что в множестве шизофренических девиртуализированных миров не действует закон исключенного третьего: «Я такой человек, как все, и я не такой человек, как все (пример Блейлера). В сущности, в этой амбивалентности нет ничего причудливого. Если этой фразе предпослать модальный контекст, ее сможет произнести любой человек: «В определенном смысле я такой же человек, как все, но в другом смысле я не такой человек, как все». Однако речь психотика не знает модальностей. Он не пользуется пропозициональными установками, не говорит: «Мне кажется, что…», «Я думаю, что…». Он всегда уверен в том, что он говорит и делает, даже если ничего не говорит и не делает, а просто молча лежит на койке. Категории истинного и ложного чужды шизофреническому мышлению. Высказывание «Вбегает мертвый господин» не может быть ни истинным, ни ложным. Оно выражает чистую семантику. Что значит чистая семантика без категорий истинного и ложного? На языке homo normalis она соответствует категории вымышленного. Когда Пушкин пишет «Однажды играли в карты у конногвардейца Нарумова», никому не приходит в голову, что здесь описано событие, когда-либо имевшее место.

В сущности, восприятие художественного дискурса – не меньшая загадка, чем шизофреническое мышление. Мы с удовольствием читаем истории о никогда не происходивших событиях. Если вдуматься, это абсурд, какой-то непонятный самообман. И мы еще после этого удивляемся особенностям шизофренического бреда («И эти люди запрещают мне ковырять в носу!»). Либо мы сами шизофреники, либо шизофрении действительно не существует. Я думаю, и то и другое отчасти верно. Здесь важно, что обычные люди оперируют категориями «так бывает» и «так не бывает». «Однажды играли в карты у конногвардейца Нарумова» – «так бывает», а «Вбегает мертвый господин» – «так не бывает». Но, вообще говоря, мы на самом деле не знаем, как бывает и как не бывает. Для человека XIX века самолет и телефон, не говоря уж об Интернете – это из области «так не бывает». Для первобытного человека живой мертвец – это из области «так бывает». Поэтому для мифологического сознания категория вымышленного была бы непонятной. Для шизофреника она тоже непонятна. Для шизофреника нет ничего невозможного, так как он живет в сфере невозможного с точки зрения обычных людей. Квантовую физику изобрела группа гениальных шизофреников, для которых тоже не было ничего невозможного. Язык квантовой физики элиминирует категории истинного и ложного, подлинного и вымышленного, внутреннего и внешнего. В этом смысле кризис научного мышления конца XX – начала XXI века возник из-за того, что шизофрения перестала быть актуальной как большой культурный проект.

Следствием девиртуализации, онтологизации возможных миров в шизофреническом мире является заселение его странными химерическими объектами, а также дубликатами слов и вещей. В своем мире поэтому шизофреник может встретить самого себя, как в стихотворении Блока «Двойник»: