Логика монотеизма. Избранные лекции

Это Великое Существо, «сын неба и земли», как говорят китайцы. Эта организация первозданного Бытия проявляется на наш мир, на наше зеркало в форме коллективного Общества, которому противостоит Община. Община – это братство верующих, которые объединены, как братья, между собой не потому, что они произошли из общего лона материнского, не потому, что связующим звеном является плоть матери, а потому что они связаны смертью, они знают, что умрут. Их «лоно» – это общая могила, которая их ждет, и они братья через смерть. Но их неизбежная смерть, которая их ждет, – это оборотная сторона их сознания, которая есть вместе с тем их миссия.

Они уверены, что должны преодолеть тьму неизбежного Конца, потому что это дверь, за которой открывается выход в трансцендентную перспективу. Разнообразны формы, которая Община принимает, – ведь я говорю не только о политическом исламе, я говорю о гуситах, об адамитах, о катарах, о всех революционных сектах праведников, которые в Европе поднимали антицерковные, антифеодальные восстания. Но все Общины видят во всех формах организованного Общества с фараоном во главе – тиранию и присутствие Сатаны. Конкретное изображение того, что такое Общество, мы находим в христианских священных книгах, потому что там все изложено про фараона, там все изложено про кесаря, а фараон и кесарь – они как были, так и есть.

Как можно спорить с концепцией Общины, когда уже все сказано про кесаря: Евангелия дали на это ответ, расставили все акценты? Моисей вывел правоверных из Египта и бросил вызов фараону – все уже сказано. С одной стороны – фараон, возглавляющий коллективного Сатану в лице человеческого социума, а с другой стороны – Община единобожников.

Как же глухонемые ориентируются в мире, если речью они не наделены?

Ведь нам же не важно, что является знаком? Язык – это система знаков в номиналистском понимании. Для реалистов – например для Платона и платоников, – вещи и идеи обладают самостоятельной жизнью: стол – он и там, наверху, стол, чашка – она и там чашка, – они сами по себе есть. А номиналисту понятно, что никакой чашки нет, есть концепция «чашки», и по-английски это будет писаться как «cup», а для слепого это некие шероховатости на бумаге, которые он читает пальцами.

Но у нас прежде должна быть некая языковая система, от которой мы можем отпочковать редуцированные версии, – то, что может почувствовать слепой, шрифт Брайля, например. Самое главное, что язык является следствием Откровения. Язык невозможно создать в человеческой практике, его человеческая практика только портит.

В этом смысле интересны работы классических санскритских грамматиков, которые исследовали появление на базе санскрита пали, хинди и других языков. Конечно, их оплевывали и осмеивали марксистские философы и филологи, но они прямо говорили, что санскрит – это божественный язык, на котором написаны ведические гимны и который попал к шудрам, рабам, женщинам и детям. И по мере воздействия на него этих «нелегитимных» говорящих он преображался в пали (язык буддийского канона) и новоиндийский хинди. То же самое – латынь. Высокая латынь попадает к «образованцам», становится варварской латынью, распадается на местные романские языки, – порча.

То же самое – арабский язык. Исламское предание говорит, что арабский язык был открыт в готовом виде и передан Исмаилу, сыну Авраама, в тринадцатилетнем возрасте. Исмаил вместе с Агарью, своей матерью, был удален от Сары 4000 лет назад, – ему был открыт этот язык. Потом арабский язык стал языком окружения и последователей Исмаила, подвергся порче, декадансу, и уже до прихода ислама существовали диалекты, которые были очень далеки от литературного стандарта.