Логика. Том 1. Учение о суждении, понятии и выводе

Сам Аристотель в известном смысле подал этому пример. Он устанавливает (в особенности Metaph. Θ, 10 1051 b. ι и сл.) соответствие между утверждением и отрицанием, с одной стороны, и соединением (συγχείσθα1) и разделением (διηρήσθα1) – с другой. Тем самым отношению предиката к субъекту он придает в утвердительном суждении прежде всего то значение, что оно должно выражать нечто сложное (составленное из субстанции и акциденции). Выше (§ 14) мы уже признали этот способ рассмотрения невозможным, так как предикат суждения никогда не может быть понимаем как сущее и по крайней мере как раздельно от субъекта мыслимое сущее. Не имеет никакого смысла сказать, что в сущем «соизмеримое» всегда отделено от диагонали квадрата. Разделение, как и соединение, принадлежит лишь мышлению. Но в силу того же основания отрицание не может соответствовать никакому разделению. Прежде всего то, что было бы реально раздельным в объекте, не могло бы иметь никакого отношения одно к другому, и невозможно было бы объяснить, каким образом раздельное должно было бы находиться в одном мыслительном акте. Далее, и здесь нельзя сказать о предикате, который всегда может обозначать лишь нечто представляемое, что он где-то имеется налицо, дабы соединиться с субъектом или остаться раздельным от него. Лишь под влиянием платоновского учения об идеях суждение «человек был» может быть понято как выражение соединения субстанции «человек» с идеей «былого», так как эта последняя обладает самостоятельным существованием. Лишь под воздействием таких влияний можно обозначать отношение вещи к не соединимому с ней предикату как «раздельность бытия навсегда»³⁷.

С другой стороны, известным положением Спинозы determinatio est negatio пользовались для выражения того взгляда, что отрицание необходимо-де переносить в саму сущность вещей и тем самым отрицательное суждение должно уже рассматриваться как первоначальное выражение их познания. Тренделенбург справедливо указал на Томаса Кампанеллу как на одного из наиболее решительных сторонников того взгляда, что все вещи состоят из «да» и «нет», «бытия» и «небытия», что вот это определенное есть лишь благодаря тому, что оно не есть что-либо другое. «Человек есть»-это его утверждение; но он является человеком лишь благодаря тому, что он не есть камень, не лев, не осел; он есть, следовательно, в одно и то же время и бытие, и небытие. В том же смысле высказывает свое determinatio negatio est Спиноза. Фигура детерминирована, поскольку она не есть остальное пространство, и она может, следовательно, мыслиться лишь с помощью отрицания как ограничение, т. е. отрицание бесконечного. Однако в этих взглядах всюду кроется смешение самого отрицания как функции нашего мышления с предположенным объективным основанием этого отрицания, с замкнутой в себе индивидуальностью и единственностью каждой из многих реальных вещей. То, что он не суть, – это никогда не принадлежит к их бытию и сущности; это привнесено в них извне сравнивающим мышлением. И все сводится лишь к тому, чтобы познать, почему мы нуждаемся в этом субъективном окольном пути, чтобы познать мир реального, в котором нет ничего соответствующего нашему отрицающему мышлению. Гегелевская логика лишь благодаря непрестанному смешению отрицания в мышлении с реальными отношениями в бытии, которые мы лишь несовершенно выражаем при помощи простого отрицания, – лишь благодаря этому создает она ту видимость, словно отрицание есть реальная сила и сущность самих вещей. Если бы это не являлось общепризнанным – в особенности со времени глубокой критики Тренделенбурга, – то нам пришлось бы доказывать это почти на каждом шагу.

§ 22. Лишение и противоположность как основание отрицания

Когда попытка приписать субъекту предикат отвергается отрицанием, то основанием для этого служит или то, что в субъекте отсутствует данный предикат (или, при известных суждениях об отношении, отсутствует субъект к предикату); или то, что субъект, соотносительно какой-либо его элемент не совместим с предикатом. Простое высказывание отрицания не указывает, имеет место то или другое.

Столь же мало может отрицание объяснить или хотя бы только вполне выразить те отношения между представлениями, благодаря которым они являются несовместимыми (так называемая противоречивая и противная противоположность).

1. Если отрицательное суждение не есть полученное путем вывода; если, следовательно, отрицание не опосредствовано промежуточными звеньями, то для того чтобы высказать отрицание, мы не имеем ничего, кроме данного субъекта и приписываемого ему предиката. Следовательно, в данном отношении служащего субъектом представления к представлению, служащему предикатом, должно содержаться то основание, в силу которого отвергается предицирование.