Логика: Учебник для студентов юридических вузов и факультетов

«В одну и ту же реку мы входим и не входим, существуем и не существуем» (Гераклит).

«Одно и то же в нас — живое и мертвое, бодрствующее и спящее, молодое и старое. Ведь это, изменившись, есть то, и обратно, то, изменившись, есть это» (Гераклит).

«Морская вода — чистейшая и грязнейшая. Рыбам она пригодна для питья и целительна, людям же для питья непригодна и вредна» (Гераклит).

«Прекраснейшая обезьяна отвратительна по сравнению с человеческим родом» (Гераклит).

«Своим упорным трудом он добился недостижимого достижения».

«Так как по большей части случается, что за одним и тем же следует или что-нибудь хорошее, или что-нибудь дурное, то еще один топ (заключается) в убеждении или отсоветовании чего-нибудь, обвинении или защите, восхвалении или порицании на основании его последствий. Напр., (если сказать), что образование влечет за собой нечто дурное: (человек) делается предметом зависти, — и нечто хорошее: он становится мудрым. Итак, не следует быть образованным, ибо не следует быть предметом зависти, однако следует быть образованным, ибо следует быть мудрым» (Аристотель).

«То, что для одного человека пища, для другого — яд» (посл.).

«В письмах Пушкина и меньше и больше того, что дает нам его поэзия» (С. Петров).

«В ближайшем будущем нас может ожидать много неожиданного».

«Письмо это было и приятно и неприятно Нехлюдову. Приятно было чувствовать свою власть над большою собственностью, и неприятно было то, что во время своей первой молодости он был восторженным последователем Герберта Спенсера и в особенности, сам будучи большим землевладельцем, был поражен его положением в «Social statics» («Социальная статика». — Е.И.) о том, что справедливость не допускает частной земельной собственности (Л. Толстой).

«Американец Толстой говорит (о С.П. Жихареве): «Кажется, он довольно смугл и черноволос, а в сравнении с душою его он покажется блондинкою» («Русский литературный анекдот»).

«Разлука ослабляет неглубокие чувства и усиливает большие, подобно тому, как ветер гасит свечи и распаляет костры» (Ф. Ларошфуко).

«Торжественные похороны состоялись на Новодевичьем кладбище».

«То, что у королей называют твердостью характера, у ослов называют упрямством».

«Молчание глупо, если мы мудры, но мудро, если мы глупы» (Ч. Колтон).

«Французские уборные больше всего отвечают вкусам москвичей».

«Дом может стать и раем, и адом» (Э. Рузвельт).

«За окнами сумрак ранний

На свет и на тьму не похож, —

Будто на синем плане

Нового дня чертеж» (С. Маршак).

«В своем произведении он удачно использовал этот неизобразительный образ».

«Дорого вовремя время.

Времени много и мало.

Долгое время — не время,

Если оно миновало» (С. Маршак).

«В настоящее время в России сохраняется неустойчивая стабильность».

«Шуршат машины, цепью выбегая На площадь из-за каждого угла.

Шумит Москва — родная, но другая —

И старше, и моложе, чем была» (С. Маршак).

«Королева Испании — ужасно симпатичная женщина».

«Жизнь не мила и не постыла...

Спасибо, что не полюбила» (В. Сысоев).

«Габровец решил купить квартиру. Когда его спросили, какой она должна быть по площади, габровец ответил:

— Настолько большой, чтобы из-за домашних дел у жены не оставалось времени торчать у своей матери, и настолько маленькой, чтобы теща не переселилась к нам» («Габровские анекдоты»).

«Ревнив ли я?

и да, и нет!

Не я один люблю тебя —

Все взоры за тобой вослед,

В них робость и мольба» (В. Сысоев).

«Вчера ко мне зашел ненадолго мой заклятый друг».

«Будто придешь, чтоб уйти навсегда

С робким и смелым.

Что ж, воля твоя.

С робким и смелым?

Ну что ж, не беда.

С робким и смелым?!

Да это же я» (В. Сысоев).

«Внешний облик Д.С. отличается необычайной обыкновенностью: это невысокий, долговязый, сухощавый, крайне толстый мужчина с могучими узкими плечами, весьма сутулый шатен, стройный, как тросточка, с густой шапкой прилизанных, черных как смоль курчавых белокурых волос на совершенно лысом черепе. Его курносый профиль, похожий на молодой месяц, напоминает Данте, а узкоскулый монгольский фас, подобно солнцу, зашедшему за тучу, то и дело сурово улыбается. Кожа то бледная, но гладкая, то морщинистая, но румяная» (В. Леви).

«Истинная ложь — это лживая истина, но истина — это правда: выходит истинная ложь — лживая правда, а если правда лжива, то какая же это правда?» (В. Сысоев).

«Любовь — наслажденье...

Светла и сладка!

Любовь? Наважденье!

Темна и горька.

Есть взгляд многозначней, чем этот...

А что однозначно на свете?» (В. Сысоев).

«Если совершенству нет предела, то совершенно ли совершенство?» (В. Сысоев).