Логово гадюк (ЛП)

Кензо зарывается пальцами в мои волосы, длинные, худые пальцы пробираются сквозь путаницу, пока не упираются в основание, обхватывая его кулаком и притягивая меня ближе.

— Ты слышала его, дорогая.

Кензо прижимает меня к себе, но позволяет мне выбирать, что я хочу делать, а это всегда он. Обхватив рукой основание его твердого члена, я закатываю глаза к нему, втягивая головку его члена в рот. Он стонет, его бедра приподнимаются и заставляют его член войти глубже. Рука Гарретта проводит по моему позвоночнику и возвращается вверх, где он прижимает мою голову вниз, пока моя задница не оказывается в воздухе.

Заглатывая Кензо полностью, я покачиваюсь вверх-вниз, но останавливаюсь, когда он начинает медленные, размеренные толчки в мой рот, пытаясь растянуть этот процесс надолго. Пока что я позволяю ему. Просто смотрю в эти глаза, когда чувствую, что Гарретт стоит позади меня, его большие руки охватывают мои бедра, прежде чем скользнуть вниз и раздвинуть мои бедра.

— Она чертовски мокрая, брат, — рычит Гарретт, когда его рука опускается к моей киске и раздвигает губы, поглаживая меня с любовью. — Такая охуенно мокрая, но нам понадобится еще больше смазки, чтобы ты смогла принять мой большой толстый член, детка.

Черт, его грязные слова почти заставили мой рот оторваться от члена Кензо, но он хрипит и снова тянет меня вниз, используя мои волосы, чтобы двигать мной, как он хочет, пока я не теряю контроль.

Гарретт не обращает внимания на мои попытки и погружает в меня палец, затем добавляет еще один и растягивает меня. Он выгибает их и поглаживает вдоль моих стенок и нервов, что заставляет меня выгибаться. Удовольствие бьет через меня, и мое тело почти дрожит, когда он дразнит меня. Мой пульс бьется, я так возбуждена, представляя, как Гарретт стоит позади меня и смотрит, как я сосу член его брата, пока он гладит меня.

Блядь.

Я стону вокруг Кензо, и он ворчит, запустив руку в мои волосы, пока меня не пронзает боль, и я сжимаю пальцы Гарретта. Он усмехается, ублюдок, и освобождает их, поглаживая мой клитор, быстро и сильно. Я отталкиваюсь, моя киска захлебывается, отчаянно желая наполниться воздухом, но он этого не делает. Он игнорирует меня и просто продолжает теребить мой клитор, пока внезапно, из ниоткуда, меня не настигает разрядка.

Взорвавшись в моем теле, как одна из бомб Дизеля. Я хнычу вокруг члена Кензо, заставляя его стонать, его бедра на мгновение замирают, а затем ускоряются, толкаясь быстрее в мой рот, пока мне не приходится держаться, даже когда я содрогаюсь от судорог оргазма. Но у меня нет времени успокоиться, потому что член Гарретта уже там, его толстая головка прижимается к моему входу, а он любовно гладит меня по бокам.

— Так чертовски красиво, детка. Из всех боев, в которых я участвовал, я никогда не был так счастлив, как выиграть этот для тебя, — прохрипел он, от чего мое сердце заколотилось. Как он может говорить такие вещи, когда я не могу ответить? На самом деле, возможно, именно поэтому он и говорит это, ублюдок.

Он смеется, как будто чувствует, что я оскорбляю его, и, схватив меня за бедра, дергает назад, насаживая меня на несколько дюймов своего члена, а затем вытаскивает и снова вводит.

— Черт, она такая чертовски тугая, — рычит он сквозь стиснутые зубы, заставляя Кензо стонать подо мной, его член прыгает у меня во рту, когда он отчаянно крутит бедрами.

— Блядь, блядь, блядь, — пыхтит он. — Ее рот ― это слишком охуенно, чувак, и эти глаза. — Он распахивает свои и фиксирует их на мне, громко стоная. — Я вижу в них твой голод, то, как тебе нравится сосать мой член, дорогая. Ты убиваешь меня, я беспомощен даже сейчас, когда я пытаюсь сделать так, чтобы это длилось, чтобы твой рот оставался на моей длине как можно дольше.

Оторвавшись от его члена, я провожу зубами по длине Кензо, а затем снова облизываю.

— Почему? — пробормотала я, голос хриплый. — Я уже сказала, что хочу, чтобы ты трахал мой рот и кончал мне в горло, — мурлычу я, облизывая головку, пробуя его сперму, от чего я только стону. Мои веки смыкаются, и я облизываю губы, открывая глаза, а затем снова фиксирую свой взгляд на нем, когда Гарретт вводит еще один дюйм, толкая меня вперед, и член Кензо ударяется о мои губы.

Он притягивает меня ближе за волосы, и его глаза становятся дикими, отчаянными. Я открываю рот, как хорошая девочка, и глотаю его, когда Гарретт, наконец, достигает нужной точки в моей киске и замирает. Его толстый член растягивает меня до боли, и все же он не двигается, но мне нужно, чтобы он это сделал. Он должен, потому что он просто заполняет меня вот так ― блядь. Я отталкиваюсь, и он снова шлепает меня по заднице, не мягким любовным касанием, нет, он так сильно дубасит меня по заднице, что я вскрикиваю, обхватив Кензо.

— Веди себя хорошо, детка. Я знаю, что это трудно для тебя, но если ты не сделаешь этого, я трахну тебя и выплесну свою сперму в твою киску, не дав тебе кончить снова, — рычит он.

— Ублюдок, — бормочу я вокруг члена Кензо, заставляя его застонать и сузить глаза.

— Не делай этого.