Логово смысла и вымысла. Переписка через океан

Я продолжал изредка бывать у Париных, беседовать, знакомиться с материалами, но ко времени завершения книги о Ковалевском мои литературные интересы значительно изменились. Я углубился в практически запретную тему российского антисемитизма, взялся за исторический роман о кровавом навете (Велижское дело), собирал материал для другого романа — о Кишиневском погроме. Однако надежды на публикацию этих произведений почти не было, никакой штатной должности после ухода из «Природы» я не занимал, зарплаты не получал, ранее полученные гонорары быстро таяли. Надо было браться за нечто более надежное.

А Нина Дмитриевна Парина оказалась очень деликатной, но настойчивой женщиной. И, в конце концов, я понял, что пути к отступлению отрезаны.

Заключив договор с издательством «Знание», я приступил к работе. Но так как большую часть времени и душевных сил у меня занимали писавшиеся «в стол» исторические романы, то книгу о Парине я, вероятно, так бы и не написал, если бы не настойчивость Нины Дмитриевны. Время от времени у меня раздавался телефонный звонок, и я слышал ее вежливый, но твердый голос:

— Семен Ефимович! Я договорилась с профессором Шиком, он будет ждать вас завтра в три часа дня у себя в институте. Вам это время подходит? Если нет, я договорюсь на другое время.

И я ехал беседовать с профессором Шиком. И с профессором Конради. И с академиком Черниговским. И с профессором Меерсоном. И с академиком Неговским. И с академиком Газенко. И с космонавтом Борисом Егоровым… Я познакомился со многими сослуживцами и учениками Парина, с друзьями его семьи, с его личным шофером, с его сокамерником, для встречи с которым ездил во Владимир; тот, в свою очередь, познакомил меня с тюремным врачом, которая оказывала Парину медицинскую помощь… У каждого из моих собеседников было что рассказать о Василии Васильевиче. Книгу я решил построить в основном как перекличку голосов его сослуживцев, знакомых, друзей, так, чтобы мой собственный голос звучал в ней как можно реже и приглушеннее.

Обязательные для биографии сведения — об основных датах жизни, о научных званиях, высоких постах и служебных перемещениях, другие данные справочного характера выносились мною в подзаголовок каждой главы, чтобы затем уже на это не отвлекаться. В центре внимания была личность Парина, его взаимоотношения с людьми, стиль работы, душевное состояние, поведение в разных обстоятельствах и в разные периоды жизни.

Наиболее последовательно этот прием выдержан в главе, которая в книгу не вошла по, увы, не зависевшим от автора обстоятельствам…

Уезжая из страны, я раздал свои рукописи друзьям, а кому что, — прочно забыл. После падения советской власти у меня не раз возникала мысль о том, что та «крамольная» глава может быть интересна читателям, а повредить уже никому и ничему не может. Но рукописи у меня не было, я понятия не имел, где она, сохранилась ли вообще. Только недавно выяснилось, что рукопись сберег мой школьный товарищ Александр Клейнерман. Ему моя глубокая благодарность и низкий поклон.

В перестроечные и последующие годы, появился ряд содержательных публикаций о В. В. Парине и о так называемом «деле КР», с которым связаны трагические страницы его жизни. Теперь можно заглянуть за кулисы событий, о которых мне по памяти рассказывали свидетели тех тяжких лет, друзья и ученики Парина. Фондом Александра Яковлева опубликовано «Закрытое письмо ЦК ВКП(б) о деле профессоров Клюевой и Роскина» от 16 июля 1947 г., в то время строго секретное[104]. То, как возникло и разворачивалось дело КР, детально прослежено по архивным документам в двух книгах В. Д. Есакова и Е. С. Левиной[105].

Сопоставив свой давний текст с этими и другими материалами, я увидел, что кое‐что в нем следует уточнить и дополнить. Но это надо было сделать так, чтобы не заглушить живые голоса моих собеседников. Поэтому, не меняя ничего в тексте тридцатилетней давности, я вклинил в него пояснения. Все они набраны мелким курсивом и отделены от основного текста, да и сильно отличаются от него по стилю, нося в основном характер сухих деловых справок.

И, наконец, поскольку публикуемая глава — это фрагмент биографии Парина, пришлось обрамить его вступлением и заключением, дабы придать публикации законченность. Я постарался сделать это обрамление предельно коротким.

С. Р.

Вступление