Лояльный мужчина

— И ты много работаешь. Твои коллеги очень высокого мнения о тебе, а твой босс, черт побери, относиться к тебе, как к своей дочери.

Я снова моргнула, по животу разлилось тепло, что мистер Пирсон так обо мне отзывался, а потом спросила:

— Правда?

Митч снова ухмыльнулся и ответил:

— Правда.

— Я… — начала я, но его рука тут же напряглась у моего подбородка, лицо приблизилось еще чуть-чуть. Так близко, что я почувствовала его дыхание на своих губах. Я закрыла рот и посмотрела в его проникновенные карие глаза.

— Ты хорошо выглядишь. Ты хорошо одеваешься. От тебя приятно пахнет. У тебя просто чертовски фантастический смех. Ты верна мне. Ты же любишь меня. И, дорогая, каждый раз, когда я видел тебя в нашем коридоре или на вечеринке, ты была чертовски милой, даже если ты заправляла свои волосы за ухо, всячески избегала меня, как чумы, и сматывалась с такой скоростью, как только могла. С тех пор как твой придурок, с которым ты встречалась, наконец-то исчез, я ждал своего звездного часа, и было отстойно, что мой момент наступил, когда ты рыдала в моих объятиях, а детям рано пришлось научиться, что жизнь действительно может быть отстойной сукой. Но поскольку я дождался своего часа, а, следовательно, смирился с этим дерьмом и собираюсь идти с тобой туда, где ты сейчас находишься, а не прятаться за стенами и отступать в тот твой Мир, который существует у тебя в голове, я готов смириться с этим дерьмом, приняв все.

О боже мой.

О Боже мой!

— Так ты ждал своего часа? — Прошептала я.

Митч молча кивнул.

— В течение двух лет еще и до этого я наблюдал и гадал, что ты делаешь с этим мудаком, который, серьезно, дорогая, даже внешне не заслуживал того, чтобы дышать с тобой одним воздухом, а тем более иметь какие-то отношения.

Должна была признаться, что хотя Дестри и был вне моей Лиги, в словах Митча была доля правды.

Но он ошибался в другом.

Он был явно хорошим парнем, хорошим человеком, и ему нужно было кое-что узнать.

— Митч, есть вещи, которых ты обо мне не знаешь, — осторожно начала я.

— Ты права, но у нас будет время, и ты мне все расскажешь.

— Я так не думаю…

— С тобой что-то произошло и что бы это ни было, в свое время ты мне расскажешь, когда сочтешь нужным. Я покопался в делах твоей мамы и тети, Мара, повстречался с твоим кузеном, твоей матерью и тетей, я не обижаюсь на их слова, милая. Узнав, как ты росла, и познакомившись с тобой сейчас за много миль от этого дерьма, когда ты оставила ту жизнь позади, что не так-то просто сделать, ты еще сильнее мне нравишься и я уже по уши завяз с тобой и во всем этом.

Я смотрела в его темно-карие глаза, которые были так близко, и не могла удержаться, чтобы не выпалить:

— То, что ты говоришь, не вписывается в мир Мары.

Это было глупо, по-идиотски откровенно, я поняла это, как только одна из его бровей удивленно дернулась, в глазах появился юмор, и все его тело затряслось от смеха.

Ладно, я говорила, как идиотка, но я и была идиоткой, и ему действительно нужно было об этом знать для его же блага, не только тот факт, что я была идиоткой, но и все остальное.

Поэтому я продолжала:

— Это противоречит всем законам природы.

Его тело начало трястись еще сильнее, рука соскользнула с моего подбородка к шее и обвилась вокруг, он прикусил губу, и я поняла, что просто пялюсь на него, а он пытается не расхохотаться.

Поэтому я прошептала:

— Я вовсе не шучу.

Внезапно веселье исчезло с его лица, он медленно закрыл глаза и опустил голову, его лоб слегка коснулся моего, а пальцы на моей шее легонько сжались.

Затем он открыл глаза, глубоко заглянув в мои, прошептав:

— Знаю, но, детка, сегодня ты сказала мне, что со мной. Теперь я прошу тебя остаться со мной, и, если ты останешься, я обещаю, клянусь тебе, что приведу тебя в тот мир, где ты поймешь, что твои слова были чертовски смешными.

Я просто знала, что он понял, насколько весомыми были мои слова раньше.

— Митч… — начала я, но он чуть приподнял голову и покачал ею.

— Мир Мары искаженный и х*евый, мое мнение, твоя мать, возможно, и тетя имеют к этому прямое отношение. В реальном мире, в котором живут все, включая тебя, дорогая, мы с тобой, черт побери, составляет единое целое.

Шипение пронеслось по моему животу, когда я слегка прижалась к его груди и тихо сказала:

— Я так не думаю и... и... я не хочу, чтобы ты разочаровался, когда все поймешь.

Я смотрела, как его глаза снова медленно закрылись, потом открылись, у меня перехватило дыхание от того, что я увидела в их бездонной глубине.

Задолго до того, как я пришла в себя (не то чтобы я совсем пришла в себя), голова Митча опустилась слегка вправо.

Потом я почувствовала, как его зубы прикусили мочку моего уха, а язык коснулся ее, и он прошептал:

— Ты сама сегодня сказала, что я твой Митч.

О Боже, я и забыла, что он слышал мои слова.

— Я твой Митч? — опять спросил он.

У меня ускорилось дыхание, в груди потеплело, мне стало жарко, мои пальцы сжались на его рубашке, но я не понимала то ли мне стоит прижать его к себе или оттолкнуть.

— Я твой Митч, детка? — настаивая спросил он.