Лолита: Сценарий

Гумберт осознает, что наступил решающий момент. Вновь, как безумное и перевернутое эхо, включается магнитофон, глухо воспроизводящий искаженные фразы из письма Эдгара По миссис Клемм («они отнимают — отнимают ее — потеряно — все потеряно…»). Гумберт начинает говорить веско и убедительно.

ГУМБЕРТ: Хорошо. Давайте разъясним это раз навсегда. Я открою вам этот секрет. Скажите, вы действительно полагаете, что одна рамздэльская домохозяйка, вдова и женщина скорее застенчивая, неужели вы полагаете, что в один прекрасный день она вдруг так сильно влюбилась в случайного квартиранта, незнакомца, приехавшего из Европы, что решила связать с ним жизнь? Не кажется ли вам, что это было бы как-то странно? А теперь взгляните, пожалуйста, на этот документ.

Он достает карточку Шарлотты, которую она ему надписала: «Моему ch'eri Гумберту. Апрель, 1936». С припиской: «Обрати внимание на год; исправлено с 1946».

ДЖОН ФАРЛО: Разумеется, я не мог предполагать, что вы были знакомы четырнадцать лет. Я и Джоан познакомились с Шарлоттой только два года назад, когда она с дочкой переехала из Риски.

ГУМБЕРТ: Конечно. Любопытно, не так ли? В 1936 году она была обручена. У меня была жена в Европе. Но это еще не все.

ДЖОН ФАРЛО: Но я все же не понимаю, что это меняет…

ГУМБЕРТ: Это была короткая романтическая встреча, удивительное любовное приключение. Потом я вернулся во Францию.

ДЖОАНА ФАРЛО: Джон, Джон, ты разве не понимаешь? Лолита — дочь Гумберта.

КОНЕЦ ПЕРВОГО АКТА

II

Комната Гумберта. Он укладывает вещи к отъезду. Входит служанка Луиза, неся платье в целлофановом пакете на вешалке.

ЛУИЗА: К вам пришел джентльмен, он внизу, сэр. А это из прачечной. Вечернее платье миссис. Повесить в шкаф?

ГУМБЕРТ: Повесьте в шкаф.

Гостиная. Входит Гумберт.

ГОСТЬ: Я Джэк Биэль.

ГУМБЕРТ: Вы Джэк Биэль.

БИЭЛЬ: Да. Племянник мистера Мак-Фатума. Я отвозил его на семейную вечеринку, когда случилась катастрофа.

ГУМБЕРТ: Когда случилась катастрофа.

БИЭЛЬ: Могу ли я присесть ненадолго?

ГУМБЕРТ: Присядьте ненадолго.

БИЭЛЬ: Двое моих младших детей, Джэк и Мэри, учатся в одном классе с вашей Лолитой.

ГУМБЕРТ: Моей Лолитой.

БИЭЛЬ: Миссис Биэль попросила меня передать ее соболезнование, она глубоко… (Подбирает слова.)

ГУМБЕРТ: Что именно вам нужно? Ведь вам что-то нужно?

БИЭЛЬ: (приободрившись) Пожалуй, что так. Могу я отодвинуть эту пепельницу? Мистер Мак-Фатум и я составили эту схему (разворачивает лист бумаги на столе). Это диаграмма драмы. Как видите, она подписана несколькими очевидцами. По ней вы можете проследить этапы трагедии — траекторию движения миссис Гейз, то есть миссис Гумберт, от этого места до этого — через улицу — от тротуара до… другого тротуара.

ГУМБЕРТ: О, с картинками. Кто эти дамы? Стюардессы?

БИЭЛЬ: О, это просто силуэты. Я вырезал их из какого-то статистического отчета. Каждая представляет текущее положение.

ГУМБЕРТ: Карьеристки, судя по их портфелям.

БИЭЛЬ: Ага. Обычные карьеристки, должно быть. Мы наклеили их одну за другой вдоль этой пунктирной линии, чтобы продемонстрировать беспорядочное движение вашей жены через проезжую часть.

ГУМБЕРТ: Вы не указали местоположение пса.

БИЭЛЬ: О, я указал. Вот он — этот красный треугольник, греческая «Д». А это, конечно, лимузин. В общем, если вы внимательно изучите эту схему, вы поймете, что происшествие произошло целиком и полностью по ее вине.

ГУМБЕРТ: Она — это вот эти повторяющиеся силуэты?

БИЭЛЬ: Да. Этот пешеход. Формально говоря, это была вина пешехода, а не водителя.

ГУМБЕРТ: Формально. Да, думаю, вы правы. У меня нет возражений.

БИЭЛЬ: (с огромным облегчением) Так, значит, вы полностью меня оправдываете?

ГУМБЕРТ: Покажите руки.

БИЭЛЬ: Мои руки?

ГУМБЕРТ: Да. Пальцы и ладони.

БИЭЛЬ: Это красные чернила на кончике пальца.

ГУМБЕРТ: На этом уплощенном кончике пальца. Спасибо, мистер Биэль. Я только хотел коснуться звена — вот этой застежки — в цепи событий. Несколько более осязаемой, чем эти ваши силуэты.