Лолотта и другие парижские истории

Ирина Викторовна просит морса, и это, по-видимому, дерзость, которой она себе обычно не позволяет. Алексей читает нам небольшую лекцию о пользе воды и вреде всех других напитков. У него красивый голос.

– Даже чай не пьете? – ужасается Катя.

– Разумеется, нет. Чай – один из самых вредных напитков, в нём содержатся танины, – объясняет Алексей, неодобрительно разглядывая глубокое Катино декольте.

Тут очень кстати появляется Лидия с тортом и Валерия с чайными чашками.

– Чёрный, зелёный? – спрашивает Лидия.

– Чёрный, да покрепче, – просит Сергейка. Впервые в жизни он кажется мне приятным человеком.

– Зря вы так, Сергей, – журит его папа Игоря. – Чай это настоящий яд. А человеческое тело больше чем наполовину состоит из воды.

– Торт вы, наверное, тоже не будете? – догадывается Софья.

– Разумеется, нет. Я ем только полезную пищу. Овощи, зелёные фрукты, отварная рыба.

– Какой интересный у тебя муж, Леночка! – восторгается Лидия. – Теперь я понимаю, почему ты его от нас так долго прятала.

Все, кроме родителей Игоря, едят торт – Ирина Викторовна тоскливо смотрит, как Валерия слизывает нежный крем с десертной ложечки. Язык – как шустрая розовая змейка.

Геннадий встаёт со своего стула, и становится видно, что он уже больше чем наполовину состоит из вина. Его бокал, полный до краёв, красиво взлетает и орошает Алексея с ног до головы – я и не догадывался, как много жидкости вмещает обычный бокал! Папа Игоря полит вином щедро, как мясо по-бургундски, которым Лидия, помнится, угощала нас в прошлый раз.

– Пардон, – неискренне кается Геннадий. – Мне нужно в туалет.

Он, действительно, уходит в туалет, пока женщины суется с тряпками и полотенцами – Лидия предлагает Алексею снять испорченную рубашку, но он не соглашается.

– Нам все равно пора, – говорит он жене. – У меня ещё пробежка.

Мне страшно за Игоря – разъярённый отец вполне может сорвать свою злобу на мальчике, но я не знаю, как удержать Алексея, и понимаю, что не хочу его здесь удерживать. Лидия, тем не менее, пытается что-то исправить – в этом, как и во многом другом, ей нет равных.

– Я прошу прощенья за Геннадия, – она понижает голос. – У него сейчас трудный период, он, видите ли, художник, а творческие люди такие непредсказуемые! Эльвира Яковлевна попросила присмотреть за ним, вот я и решила хотя бы в гости…

Алексей уже в прихожей, обувается. Катя куда-то исчезла, Геннадия тоже не видно. Ирина Викторовна натягивает плащ, она такая бледная, как будто у неё разом выкачали всю кровь и перелили её мужу.

Как только закрылась дверь за родителями Игоря, мы с Сергейкой и Лидией вернулись к столу. Софья и Валерия, отыграв роли прилежных дочерей, стремительно перевоплотились в независимых молодых женщин. Сначала одна, потом вторая заглянули в комнату, прощаясь, и в глазах этих юных красавиц было такое явное предвкушение вечера, что мне захотелось увязаться за ними, как тому смешному старику, который бегал в моей юности за студентками по институту, приговаривая:

– Дайте хотя бы посмотреть!

Совсем скоро этот старик перестанет казаться мне смешным.

– А где Катя и Геннадий? – спохватилась Лидия. – Миша, будь другом, позови их к столу. Нам всем нужно выпить. Сергейка, достань коньяк!

Я заглянул в одну комнату, в другую, в третью – никого. Открыл дверь в ванную – и увидел картину настолько прекрасную, что её не сумел бы написать даже Ренуар, не говоря уж о Геннадии. К счастью, Геннадий с Катей не увидели меня – а вот я успел заметить полукруг соска, выползшего из лифчика – он был как солнце, встающее на горизонте. Финал не за горами, вот-вот настанет утро…

Я тихо закрыл дверь, и вернулся к гостям.

– Кажется, Кате понравился Геннадий, – шепнул я Лидии.

– Давайте выпьем! – радушно предложил Сергейка.

Розовая счастливая Катя и Геннадий с мокрой бородой присоединились к нам через десять минут. Лидия сказала Кате, что ей срочно нужна большая скидка на летний тур – Катя, от которой несло жаром, как от костра, кивнула. И ещё льготные билеты для знакомых, – наглела Лидия. Катя ещё раз кивнула, на этом торги можно было бы прикрыть, но тут Геннадий очень невовремя вытер бороду льняной салфеткой, и Лидия сказала, что у Софьи заканчивается британская виза.

В общем, вечер явно удался, но жаль, что я так ничего и не услышал о Лолотте.

И ещё жаль, что нельзя позвонить Игорю, узнать – как у него дела. Он мой пациент, а не сын, напоминаю я себе. У меня даже его номера нет – все контакты через маму.

Однажды я спросил у Игоря, есть ли в его отце хоть что-то такое, что ему нравится?

– Деньги, – ответил мальчик.

20