Лолотта и другие парижские истории

Заказчики протягивают деньги – 10 франков за сеанс плюс выпивка. Женщины вытягивают шеи, как жирафы, чтобы хоть немного походить на красавицу Люнию с портрета, мужчины сердятся, что Моди работает слишком быстро. Где это видано, чтобы работа была готова за два часа! – возмущается один такой мсье. – Мы позировали разным художникам, так у них целые месяцы уходят, чтобы только манишку нарисовать – а тут какое-то мошенничество! У Моди желваки под кожей прыгают так яростно, будто бы там кто-то играет в бильбоке, и жена дёргает своего мсье за рукав – окстись, не позорься!

В академии Коларосси, где Модильяни теперь не столько учится, сколько подыскивает себе натурщиц, – чтобы притушить вечный голод новых лиц, – его знакомят с новенькой художницей, мечтавшей расписывать фарфор. Она и сама как фарфоровая – хрупкая маленькая девушка, зовут самым что ни на есть французским именем – Жанна. Старый друг Утрилло был помешан на другой Жанне – д’Арк. Собирал статуэтки, ликовал, когда в 1909 году папа Пий X провозгласил орлеанскую деву блаженной.

Фамилия Жанны – Эбютерн, её родители живут на улице Амьо. Благополучная семья, жаль, что дети решили стать художниками – вначале старший сын Андре, потом – малютка Жанна.

Белая кожа, светло-голубые глаза и от природы яркие, оранжевые губы.

Художница станет натурщицей быстрее, чем успеет это обдумать.

А Моди наконец-то найдёт то единственное в мире лицо, от которого невозможно устать.

…Я смотрю на гладкое, белое личико Валерии, и думаю о том, что время ещё не успело нарисовать на этом холсте ни единой морщинки. Кроме того, я думаю, что это было бы слишком просто – объяснять причуды памяти рядовым физическим сходством. Да, Алия помнит о том, как была Лолоттой, но я-то совсем не похож на Модильяни. К сожалению для меня, – я и вполовину не так красив, точнее, я не красив вообще. Теперь ещё и Валерия кажется мне похожей на малютку Жанну, а Софья, сидящая справа, напомнит её подругу, Жермену Лабей?

Лидия ставит точку в моих размышлениях – точнее, она ставит на стол блюдо с пловом, круглое, как точка. Готовит Лидия изумительно – впрочем, почти все, чему она решала научиться в жизни, было выполнено на самом высоком уровне. Да и сама продавщица собачьих шуб давным-давно превратилась в хозяйку агентства, где устраивают всё что угодно, от свадеб до конкурсов красоты, от аукционов до детского обучения за рубежом. У Лидии ровно столько знакомых, сколько живет в нашем городе и представляет собой хоть какой-нибудь интерес – и каждый ей чем-то да обязан.

Сегодня, судя по всему, обязанным назначили меня. Слишком уж сладко улыбается Лидия, очень уж старательно Валерия наполняет мою тарелку, а Софья – льёт вино в бокал. Геннадий ел салат, стараясь не греметь приборами, дама с красивой грудью задумчиво разглядывала люстру, Сергейка пытался расслышать что-то из телевизора, тихо бубнившего новости. (Лидия не разрешала прибавить звук).

– Михаил, ты уже познакомился с Катей? – спросила Лидия. Дама с красивой грудью послушно вспыхнула, а Геннадий, в свою очередь, так же резко потух.

Вот зачем я так срочно понадобился Лидии – меня решили свести с подходящей женщиной! Сводничество – излюбленное хобби моей подруги, но раньше я наблюдал за этими экзерсисами со стороны. Совсем другое ощущение, когда ты вдруг становишься участником процесса, а не сторонним свидетелем, который в любой момент может бросить скомканную салфетку на стул – и попрощаться.

– У Кати собственное турагентство, – сказала Лидия, явно жалея, что нельзя положить кусочек Кати мне в тарелку, как плов или салат.

Катя была милой, прелестно краснела – в обычное время всё это доставило бы мне удовольствие, но время было необычным, и я не мог представить на месте Лолотты никакой другой женщины, пусть даже у неё собственное турагентство и такая красивая грудь.

Робко поглядывая на меня, Катя завела разговор о путешествиях, и я честно признался, что давно никуда не ездил.

– А хотели бы? – загорелась Катя.

Я не решился говорить о том, по какой причине не люблю турпоездки – о моей болезненной брезгливости знала только Лидия, почему и называла меня в редкую весёлую минутку «сапожником без сапог». Сказал, что в ближайшие месяцы это для меня невозможно, потому что я работаю, как алкомаркет, от рассвета до заката.

– У нас есть отличные предложения, – не сдавалась Катя. Возможно, я интересовал её не как жених, а как потенциальный клиент? От Лидии можно ждать чего угодно.

Катя перечисляла страны, в которые её агентство готово отправить меня прямо сейчас – я отключил слух, но он вернулся на слове «Тунис».

Я, в самом деле, чудовищно брезглив – даже пользоваться чужими вилками для меня самое настоящее испытание, и в гости я пришёл сегодня по единственной причине – потому что искал любых напоминаний о Лолотте, а с ней в этой моей жизни была связана только Лидия. Точно так же девочка-подросток общается с компанией чужих для неё людей из-за того, что все они любят какого-то известного актёра или музыканта – упоминание бесценного имени дарит ей утешение и надежду.