Ломаные линии судьбы

А Аглая заторможенно, медленно перетащила на колени свою театральную элегантную сумочку (пережившую нападение и все убийственные страсти, потому что её металлический ремешок был перекинут наискось через голову) и трясущимися руками, кое-как выколупала из неё смартфон, который оказался выключенным.

Ну да, вяло подумала Аглая, она же, как и положено, выключила телефон в театре, а в такси о нём даже и не вспомнила.

Включив смартфон, обнаружила три пришедших за это время сообщения на WhatsApp и несколько входящих звонков: четыре от Лильки и два от… Шагина.

Не отдавая себе отчёта, зачем она это делает, чисто автоматически Аглая нажала на ответный вызов и, только когда услышала гудки, сообразила, что вместо полиции звонит зачем-то последнему не дозвонившемуся абоненту.

– Добрый вечер, Аглая, – ответил мягким тоном, явно улыбаясь, Игорь Борисович.

– Не для всех… – прокаркала Глаша и зашипела от боли в окончательно сорванном горле.

– Что случилось? – в момент подобрался мужчина, задав вопрос резким тоном.

– Меня только что… кх-кх… попытались убить, – пожаловалась Аглая и попробовала истерически усмехнуться, только вместо смешка получился придушенный сип.

– Где ты находишься? – выстрелил вопросом Шагин, переходя на «ты».

– Возле… кх-кх… своего дома. – Она осторожно вздохнула, огляделась по сторонам, соображая, где конкретно находится, выдохнула и продолжила объяснять: – Сижу на земле у забора… Там, где меня пытались… задушить.

– Секунду! – потребовал Шагин. – Не отключайся!

– Да я как-то… – прохрипела Глаша и услышала в трубке, что Шагин разговаривает с кем-то ещё, но слова не могла разобрать.

– Глаш, ты здесь? – вернулся он к ней.

– Я здесь.

– Глашуня, вот вода! – проломилась в этот момент через кусты Лилька, протягивая бутылку с водой.

– Кто там у тебя? – явно напрягся Шагин.

– Подруга… кх-кх. – Аглая кивнула благодарно Лильке, тут же зашипев от боли, усилившейся от резкого движения, попросила жестом открыть пробку и пояснила: – Она меня и спасла.

– На, пей, – протянула Лилька Аглае открытую бутылку.

– Минуту… – сказала Глаша Шагину.

Она и не догадывалась раньше, что вода может быть такой вкусной и такой исцеляющей в полном смысле слова. Пила жадно, с наслаждением, не обращая внимания на то, что продолжающие дрожать руки трясут бутылку, расплескивая воду ей на подбородок, и та стекает на шею, сразу же начавшую пощипывать, и на лацкан пальто…

– Я здесь, – вернулась она к разговору, выпив разом все пол-литра воды из бутылки.

– Попила? – спросил заботливо Игорь.

– Да, – покивала Глаша, забыв, что он не может её видеть.

– Глаш, – смягчив тон, начал говорить чётко, с расстановкой на каждом слове Шагин, – я вызвал патруль и скорую помощь, сейчас они подъедут, оставайся на месте, только с земли лучше встань.

– Я попробую, – пообещала Аглая и сообщила сменившим после питья тональность сипа-хрипа голосом: – Я уже слышу… какую-то сирену.

– Отправь подругу встретить полицию и скорую, – мягко, но настойчиво руководил по телефону Шагин.

– Лиль… – перешла на шёпот Глаша, – слышишь сирену… с той стороны едет… Это, наверное… к нам. Пойди… встреть.

– Ага, – кивнула энергично Лилька и, снова продравшись через кусты, унеслась вперёд по тротуару.

– Аглая? – позвал Шагин.

– Да… – прохрипела она.

– Сейчас подъедет Коломийцев. Это следователь, что ведёт твоё дело, помнишь, я о нём говорил?

– Помню, – подтвердила Глаша.

– Отлично. Расскажешь ему всё подробно.

– Если смогу… – вяло ответила она, чувствуя накатывающую волнами сильную слабость и головокружение.

– Глаш! Глаш! – громко позвал Шагин. – Ты там держись! Всё будет хорошо!

– Угу… – промычала Глаша, чувствуя, что прямо сейчас отключится.

Дальнейшие события Аглая воспринимала и сохранила в памяти смутно, по всей видимости, словив жестокий откат, но сознания не теряла. И удивлялась позже, почему из всех звуков, несомненно, окруживших её, она вычленила только треск кустов, через которые то и дело продирались какие-то люди.

Полностью Аглая пришла в себя, когда обнаружила, что полусидит на диване в своей квартире, вытянув ноги и опираясь на кучу подушек, кем-то заботливо устроенных у неё за спиной.

Переодета в тёплую байковую рубашку, на горле у неё плотная повязка, в руке любимая кружка с каким-то тёплым питьём.

Рядом на стуле сидит Муза Павловна и тихонько, успокаивающе поглаживает её по плечу, а на стульях, поставленных плотным полукругом у дивана, устроились напротив трое незнакомых мужчин и выжидательно буравят Глашу заинтересованными взглядами. Причём один из них, судя по медицинской форме и бейджику, прикреплённому к нагрудному карману, доктор. Первым заговорил именно он, видимо, разглядев какую-то смену мимики на лице девушки.

– Как вы себя чувствуете?

– Пока не знаю, но… – Глаша покашляла сухим горлом и спросила: – Как я здесь оказалась? Что-то я всё… как-то так… – покрутила она неопределённо рукой.