Ломбард в Хамовниках

– А что со «Славянским базаром», там сейчас работают наши?

– Нет, там люди Петренко. Они опрашивают ограбленных, потерпевших, составляют протокол, делают опись украденного.

– Ну это ведь наша работа?

– Он так захотел. Ничего страшного, пусть его люди потренируются в нашем деле.

– А Артист, Боря с моря, все еще у вас? – догадался Сергей.

– Да, Артист у нас. Кстати, ты помнишь, что произошло в поезде Петроград – Москва, а? В котором ехал «Инкогнито» Артист и наш друг Кирилл Лукин?

– Конечно, вы зачитывали телеграмму из Твери.

– Это неполная картина. Послушай рассказ главного участника. Кирилл такую погоню организовал, получше чем твой хваленный американский сыщик Алан Пинкертон. Как говорится, без риска не добудешь победы. Ну-ка, поделись, Лукин, как ты в одиночку пытался захватить Артиста. Рассказывай о своих приключениях.

Парень откашлялся, пожал плечами, снял кепку. Он был пострижен наголо.

– Я ведь на вокзале играл под карманника. Внешность у меня подходящая. – Он провел ладошкой по своей лысине. – В поезде Артист уснул, намаялся, бедолага, за день. Коверкотовое пальто снял, повесил на плечики. Как буржуй действовал. В нашем купе все спали. Храп такой стоял, что твой духовой оркестр. Вот я и решил почистить его карманчики. Все так аккуратно сделал, вытащил портмоне, просмотрел бумаги, взял деньги, чтобы в случае чего не вызывать у него подозрений. Меня больше всего интересовали бумажки, адреса, пароли. Успел их проглядеть. Потом положил портмоне обратно. И тут он проснулся. Почувствовал мое движение. Ну и бросился на меня. Завязалась схватка. Конечно, он подумал, что я карманник, вытащил свой нож, хотел испугать. – Кирилл улыбнулся, и его лицо как-то сразу изменилось, посветлело, исчез налет воровской чужеродности. – Ну и я не растерялся, удар по запястью, – финка на полу, потом у меня в руках. Он оказался слабаком, пузо ему мешало да и практики ему не хватало. Я скрутил ему руки, но он все-таки вырвался, схватил свой саквояж, побежал в соседний вагон, затем в следующий. От меня далеко не уйдешь. Я за ним. Добежал он до последнего вагона, куда дальше? Я там его скрутил. Потащил к проводникам. Но он в тамбуре сумел вывернуться. Так с саквояжем и выпрыгнул на ходу. Скорость у поезда была небольшая. Я дернул шнур-стоп, прыгнул за ним. Но подвернул ногу. Догнать его не смог, от боли потерял сознание. Потом уже в клинике стал вспоминать. У него в кармане была записочка с московским адресом на Тверской – фотоателье и рядом знакомое мне имя нашего петербургского актера «Мамонт Дальский». Ну я и подумал, что это ключевые слова, скорее всего, адрес для проживания и пароль. Адрес, понятно – это ночлежка для своих, где ему предлагалось ночевать. Два дня я полежал, врачи сказали, что дело идет на поправку. На третий не вытерпел и дал деру. Нога вроде окрепла. Короче, я сбежал. Сел на поезд и рано утром прибыл на Николаевский вокзал. В Большой Гнездниковский я не пошел, успеется, отправился по адресу, который был в записочке. Нашел тот дом на Тверской, на нем действительно висела вывеска – фотоателье. На витрине красовались картинки всяких размалеванных девушек. Все совпадало. Хотя на самом деле, как я понял позднее, это был ночлежный дом, а еще точнее, воровской притон с девочками. Мне, конечно, оставалось одно – покараулить и схватить Артиста. Хотел доставить его в управление, благо Большой Гнездниковский рядом. Караулил я всю ночь, прохаживался напротив. Он не пришел. Но я дождался. Он, оказывается, не выходил из своего фотоателье. Не знаю, что он там делал столько времени, отсиживался, боялся чего-то. Под вечер вышел. Был какой-то поникший, усталый. В своем светлом пальто, но без шарфа, без шляпы. Как будто откуда сбежал. Я очень удивился. Дай, думаю, посмотрю, что будет дальше. Стою на другой стороне Тверской у Филипповской булочной из-за дерева наблюдаю.

Неожиданно из фотоателье к нему выскочила какая-то девица и повисла на шее. Я растерялся, думаю, что предпринять? Они поговорили. Потом он вытащил портмоне, дал ей несколько бумажек. Слава богу, она от него отлипла. Девица весело побежала к Триумфальной площади. Артист, постоял, подумал, куда ему идти и направился в сторону Скобелевской площади. Ну, думаю, на этот раз ты от меня не уйдешь. Мне надо было поторопиться. Я перебежал улицу, подошел к нему сзади, схватил его правую руку и вывернул. Он вскрикнул от боли, чуть не упал, колени у него подогнулись. Я чуток кольнул его финочкой под зад. Он снова вскрикнул, повернул ко мне свою искаженную рожу. «Кто вы?» И не поверил своим глазам. Вытаращился, слово произнести не может. Еще бы, видит перед собой парня, который обокрал его в поезде, от которого сбежал и вдруг этот парень оказывается в Москве, хватает его на улице. А я своей правой держу его также правую, а левой с ножичком у него перед носом помахиваю. И говорю ему на ушко: