Лондон: Бегство из ада

– О, очень даже сможешь! Тебе надо будет подняться на воздушном шаре и посмотреть, где сосредоточены эти самые деревья и есть ли угроза для нашей станции. После этого ты получишь свободу.

– На воздушном шаре? – удивился Ник. – Может, лучше сразу влететь на крыльях?

Его ирония чиновнику не понравилась.

– Зря смеешься, подозреваемый, – окоротил тот его. – Наши сталкеры нашли годный воздушный шар со всеми принадлежностями. Он готов к полету.

– А птеродонты? Они ведь нападут, завидев шар, – произнес Ник.

Чиновник отрицательно покачал головой.

– Вряд ли. Шар слишком большой для них.

– Но я – нет, – возразил Ник.

Тот пожал плечами.

– С одной стороны, определенный риск, конечно, есть, а с другой, чего же ты хотел? Свободу нужно отработать.

– Отработать? Я ничего не совершал.

Тот скривился.

– Ты опять за свое? Я думал, вы уже все обсудили с начальником полиции. Хочешь потолковать с ним еще?

Ник промолчал – обратно в камеру, а потом на неправедный суд ему не хотелось.

– Когда намечена операция? – спросил он.

– Прямо сейчас.

– И как все будет происходить?

– Шар наполнят горячим воздухом, ты сядешь в корзину и взлетишь. А чтобы шар не унесло ветром, его будут удерживать с помощью каната, ну и заодно прикрывать тебя огнем, если какая-нибудь «птичка» окажется слишком близко. Твоя задача – рассмотреть, нет ли этих чертовых деревьев в прилегающих парках. Нас интересуют Гайд-парк, Грин-парк, Сент-Джеймс-парк, Сады Букингемского дворца, но не только они. У тебя будет бинокль и фотоаппарат, сделаешь панорамные снимки, только и всего.

– А как я спущусь? – поинтересовался Ник.

– Когда все рассмотришь, выключишь горелку и откроешь клапан для стравливания воздуха. Наши люди с помощью лебедки усадят тебя на прежнее место.

После знакомства с гибким станционным правосудием, Ник был склонен не доверять чиновнику.

– А зачем, спрашивается, я буду вам после всего нужен? – спросил он.

– Не ты – шар. Он нам еще пригодится. Так что, не переживай.

– И вы позволите мне уйти?

Чиновник скривился опять.

– Сказал же уже! Не заставляй меня по десять раз повторять одно и то же.

Ник пристально посмотрел ему в глаза.

– Иногда полезно повторить и одиннадцатый, – произнес он твердо.

– Да, позволим! – повысил тот голос. – Я тебе даже больше скажу: захочешь – примем на нашу станцию. Опытные сталкеры нам всегда нужны.

– А что же своего в корзину не посадите?

– Потому что никто из них этих деревьев в глаза не видел, и не поймет, где какое, в отличие от тебя.

Нику пришлось поверить, что так оно все и будет, как обещано, хотя он понимал, что на самом деле, у них имелась масса вариантов, как от него избавится. Самый простой – пристрелить после приземления шара. Да что там пристрелить – просто оставить на поверхности без оружия и закрыть у него перед носом вход на станцию. Никто в такой ситуации долго не протянет. Но иного выбора у него не было.

– Мне выдадут оружие? – спросил он.

Тот кивнул.

– Перед посадкой в корзину, – пообещал чиновник.

Нику почудилась в его словах неуверенность, но выбирать не приходилось.

– Хорошо, я лечу, – решился он.

Его отвели в каптерку станционных сталкеров, выдали новый костюм химзащиты и велели переодеваться. К противогазу дали сумку с парой сменных фильтров. Местные сталкеры уже были наслышаны об истории, приключившейся с Ником, поэтому держались с ним настороженно. Ник тоже не расслаблялся. Он по очереди присматривался к каждому из своих спутников, пытаясь предугадать, на что каждый из них способен, хотя понимал, что инструкции насчет него отданы только одному – старшему группы, которого все звал Штуцером. Времени для изучения спутников у него было очень мало – пока они не одели противогазы. В масках же все стали одинаковыми.

Оболочку шара разложили прямо на улице Пикаддили перед входом в метро. Судя по тому, что остовы автомобилей уже были оттащены в стороны, к запуску шара готовились заранее. Вид человеческих костей за помутневшими стеклами машин не произвел на Ника особого впечатления – сталкеры привычны к такого рода вещам.

Он вспомнил, что, впервые поднявшись на поверхность, не мог оторвать от них взгляда, а потом потихоньку отпустило, и он стал воспринимать их как часть городского пейзажа. Давно исчезло чувство неловкости перед ними за то, что ему повезло, а им – нет. Вернее, повезло его родителям, потому что Ник родился уже в метро – ровно через год после Катастрофы.

А в ее день родители даже не были знакомы друг с другом – просто оказались в одном поезде, который остановился у перрона станции «Квинсвей». Отец рассказывал, что когда они вышли на платформу и поняли, что здесь придется некоторое время пожить, никто не думал о годах и десятилетиях. Поначалу станция показалась им довольно просторной, но затем из тоннелей стали выходить люди с других поездов, которые остановились прямо там, и места на платформе оказалось очень мало. Это потом голод и болезни сильно проредили население станции, а поначалу теснота была страшная.