Лондон в огне

После Пожара я ни разу не был в соборе Святого Павла. Однако, выйдя из таверны, я понял, что пришло время туда отправиться. Возможно, так на меня подействовало легкое опьянение. А может быть, я просто хотел отложить разговор с господином Уильямсоном.

Не то чтобы я принял сознательное решение избегать этого места. Мое желание обходить собор стороной было инстинктивным, безотчетным и необъяснимым и являлось важной частью моей загадочной скорби по утраченному Лондону.

Чем ближе я подходил к собору, тем больше разрушений замечал. Двор Дома конвокаций оградили вместе с уцелевшими клуатрами и зданием капитула. Плотники запечатали все входы, а настоятель и капитул приказали, чтобы вокруг собора денно и нощно совершали обходы сторожа. В первые день-два гробокопатели предпринимали попытки разграбить могилы, а власти делали все возможное, чтобы им помешать.

Мальчик на побегушках, выполнявший поручения каменщика, указал мне дорогу до администрации, управлявшей работами. Здесь мне пришлось договариваться со сторожем, охранявшим вход за временное ограждение между клуатром и нефом внутри ограждения побольше, охватывавшего весь двор. Уильямсон выдал мне пропуск, подтверждающий, что я секретарь на службе у лорда Арлингтона. Наконец этот документ убедил сторожа послать за секретарем капитула.

Господин Фревин, беспокойный джентльмен лет пятидесяти, глядел на меня с подозрением:

— Вам нужно в собор? Зачем?

Когда не знаешь, что ответить, самая простая уловка — бесстыдная, но неопровержимая ложь.

— Милорд Арлингтон желает, чтобы я провел инспекцию, сэр.

— Господь свидетель, нас и без того постоянно инспектируют. Доктор Рен и другие архитекторы уже доложили его величеству о том, в каком состоянии находится здание.

— Верно, сэр. Но теперь его светлость поручил мне проследить за кое-какими нюансами.

— А именно?

Я смерил господина Фревина взглядом:

— Милорд не велел мне разглашать подробности.

Я осознавал, что моя мокрая поношенная одежда не внушает почтения. Однако уверенная манера речи и подобие власти, которой наделили меня сильные мира сего, уже не раз меня выручали. Я наблюдал, как на лице секретаря сменяли друг друга разные чувства: раздражение, сомнение, задумчивость и даже легкая опаска.

— Хорошо, — наконец произнес он. — Но предупреждаю, там опасно. Стены могут обрушиться ни с того ни с сего. Да и пол весьма ненадежен, смотрите не провалитесь. Мы уже потеряли нескольких человек. Вы ведь отдаете себе отчет, что, заходя внутрь, рискуете жизнью?

Я склонил голову:

— Там сейчас идут работы?

— Ну разумеется.

Господин Фревин потер лоб. Теперь, когда секретарь решил сдаться, он заговорил со мной почти доверительно:

— Идите за мной да смотрите под ноги. Мы пытаемся разобрать обломки, из-за них здесь работать невозможно. Нам до сих пор не сообщили, что будут делать с собором — реставрировать или перестраивать. Кошмар, да и только!

— Искренне вам сочувствую, сэр.

Казалось, Фревин вот-вот разрыдается.

— Король говорит одно, настоятель — другое, а каковы намерения лорд-мэра и есть ли они у него вообще, один бог ведает. Доктору Рену дай волю — выстроит новый Иерусалим, но где взять деньги? И все это время я вынужден из кожи вон лезть, чтобы поддерживать здесь порядок.

— Сразу задам вам один вопрос, сэр. Мне велено навести справки о трупе, обнаруженном после Пожара в часовне епископа Кемпа.

— Вы про Лейна? Слугу господина Олдерли? Вот бедолага!

— Вы видели его тело?

— Да. Я осматривал всех погибших. Трупы погибших в огне зачастую трудно было отличить от останков, которым уже много веков.

— А раньше вы Лейна видели? — поинтересовался я. — Живым?

Фревин покачал головой:

— Знать его не знаю. Господин Олдерли на днях задавал мне тот же вопрос, когда приходил в собор вместе с доктором Реном.

Пока мы разговаривали, Фревин вел меня через двор, заваленный уцелевшими каменными плитами, к большому павильону, пристроенному к стене клуатра. Внутри трудились несколько человек, они разбирали и вносили в список свои находки. Фревин отдернул тяжелый кожаный занавес, висевший на задней стене. Прямо в каменной кладке было пробито отверстие, куда вставили новую дверь. За ней скрывались руины северной аркады клуатра. Через оставшиеся без стекол окна справа виднелись руины здания капитула.

— Сюда, сэр. В конце налево. Здесь раньше была южная дверь собора.

Часть этой двери, обугленная масса дерева и металла, по-прежнему свисала с петель. Ее подперли деревянным брусом. А за ней тянулся длинный неф без крыши.

Оглушенный грохотом, я замер в дверях. Трое работников с молотками и резцами трудились поблизости, откалывая блоки обтесанного камня от бутовой кладки внутри обвалившихся стен. Под средокрестием ватага работников распевала кабацкую песню, в такт орудуя лопатами. В западной части нефа, где во времена прежней власти к основному корпусу церкви приделали современный портик, кто-то кричал.