Лонжа

Тропа неторопливо тянулась вверх, кустарник сменился редким еловым лесом, солнце спряталось за набежавшее облако. Идти легко, рюкзак за плечами почти ничего не весил, и было даже странно вспоминать выматывающие все силы марш-броски. В эти минуты, вдыхая чистый альпийский воздух, Лонжа понял, что не жалеет о пережитом. Без «Колумбии», Губертсгофа и белорусских лесов, он бы дал себя уговорить. Король в изгнании – безопасно и почетно. Отец будет горд, а мама наконец-то сможет заснуть без снотворного.

…А потом ему подберут невесту самых чистых кровей. Джульетта, конечно, погорюет, но в конце концов образумится.

Не дождетесь!

Король Август Первый поглядел в горячее летнее небо и поблагодарил судьбу за то, что она была именно такой. Теперь он не ошибется. Белые птицы, верные друзья, подскажут остальное.

Ловец не поймает,
Мудрец не узнает,
Будь он хоть Сократ:
Нет мыслям преград!

Оставался пустяк – дойти до конца тропы.

* * *

Друга он увидел сразу, как только зашел на смотровую площадку. Сопровождающий попросил обождать, а сам скрылся в домике машиниста, где ждал тот неведомый, кто должен запустить канатную дорогу. По всем канонам виденных им голливудских фильмов именно сейчас из-за камней должны выскочить вооруженные до зубов враги и устроить финальную перестрелку. Но все шло по плану, без задержек и сбоев, и он мог без всякого страха помахать рукой тому, кто стоял на другой стороне пропасти. Высокий черноволосый парень в сером костюме, заметив, вздернул вверх длинные руки и начал семафорить корабельной азбукой:

– «Г» «д» «е» «т» «ы» «б» «ы» «л» «к» «у» «м» «а» «н» «е» «к».

Вопрос поставить забыл, но догадаться оказалось несложно. Король сбросил рюкзак и тоже поднял руки.

– «С» «п» «р» «о» «с» «и» «у» «д» «а» «н» «т» «е».

Где-то рядом негромко и сердито загудел мотор, стоявшая на краю кабина дрогнула и медленно отправилась в привычный путь над пропастью. Подошел сопровождающий, мягко тронул за локоть.

– Пора, герр Эрстен.

Он поблагодарил, пожав руку тому, чье имя он никогда не узнает, и легко запрыгнул в следующую кабинку.

* * *

Шут был гневен, позабыв о всяком этикете. Обнять обнял, но тут же стиснул крепкими пальцами плечи, заглянул в глаза:

– И не стыдно? Мне твоя мать каждый день телеграммы шлет. Что я должен ей отвечать? Погиб смертью храбрых? Про меня можно, конечно, не вспоминать, я пташка мелкая, у меня сердце из резины… Говорил я тебе, Август, мне следовало ехать, все подготовить, а потом уже звать тебя.

– Кругом виноват, – согласился Король. – Но ведь… Получилось-таки?

Шут посмотрел странно.

– Еще не знаю. Вот когда твое величество будет в полной безопасности, тогда и успокоюсь. Пошли! С коронацией потом поздравлю, как надену колпак.

Здесь тоже была тропа, такая же узкая, только вела она не вверх, а вниз. Круг первый, круг второй, третий… четвертый…

8

Сначала Мод услышала голоса, очень похожие, словно кто-то беседовал сам с собой. Немецкая речь, мягкий южный акцент, такой же, как у белокурого нибелунга. Затем увидела двоих, плечом к плечу на тесной тропе. Тот, кто шел рядом с Арманом Кампо, показался ей странно непохожим ни ростом, ни цветом волос, ни лицом, словно красавчик после долгих поисков нашел-таки свою полную противоположность. Она даже прикинула, как их можно нарисовать. Серый лесной сумрак и два силуэта рядом, тот, что пониже, светлый, а справа от него… Нет, не силуэт, темное пятно.

Темное? Девушка удивилась, но потом рассудила, что все дело в освещении. Красавчика скрывала густая тень.

– Вот и мы! – возгласил Кампо уже по-французски, появляясь на поляне. – Рад представить: Август, мой друг, он же Одиссей, вернувшийся из-под Трои. В отличие от меня, человек полностью положительный и очень скромный.

А далее, если не суждено вмешаться силе, превосходящей человеческую, все произойдет так.

От края поляны до черного бока кемпера – шагов десять, не больше. Недолгий путь Король и Шут пройдут вместе, но не до конца. Арман задержится в двух шагах, остановится, улыбнется немного растерянно и зачем-то расстегнет пиджак. Этого никто не заметит, и Мод, и усатый Бонис будут смотреть на гостя. Тот подойдет к самому кемперу, повернется влево, где стоит девушка, попытается что-то сказать, но эксперт Шапталь его опередит.

– Здравствуйте, Август! На правах командора приветствую вас от имени нашего экипажа. Жантильом с усами – Жорж Бонис, это большое и черное – «Вспышка», а я…

Именно в эту секунду Арман Кампо выхватит пистолет, все тот же бельгийский браунинг 1906 года.

Три цели, все рядом, бей на выбор.

Палец на спусковом крючке. Рука еле заметно дрогнет, наводя «бельгийца» на первого, кому предстоит умереть. Август Виттельсбах, он же Пауль Рихтер, он же Лонжа, он же просто куманёк.

В затылок!

Случится все очень быстро, в малую секунду, однако люди на этой, круглой, словно из-под циркуля, поляне и вдалеке от нее, кое- что все-таки успеют.