Лопе де Вега

Если невозможно подвергать сомнению тот факт, что пример отца оказал в раннем детстве огромное влияние на формирование личности Лопе в ходе сложного процесса самоидентификации и отождествления себя с отцом, о чем так много толкуют сегодня современные исследователи, то было бы и непростительной ошибкой недооценивать ту роль, которую сыграла в формировании его личности та жизнь, что кипела вокруг и картины которой ежедневно были у него перед глазами, тот ослепительный блеск, что исходил от новой столицы и от все возраставшей мощи власти, тот блеск, что сначала притягивал взор его отца, а потом и его собственный. Это постоянное состояние возбуждения и восторга, в котором он пребывал, эта головокружительная энергия, бившая в нем ключом и способная порождать как ангелов, так и демонов, нуждалась в том, чтобы он находился в «центре Вселенной», каковым был новый Мадрид, в том ядре, в том сердце королевства, где блистали самые великие умы, где воздух был буквально пропитан новыми идеями и где все постоянно обновлялось. Все улицы и площади этого города вскоре вновь оживут в вихре страстей, представленные как место действия его пьес, имевших оглушительный успех у публики, пьес, о которых мы еще будем говорить, когда придет время. Пуэрта-дель-Соль, улица Алькала, площадь Пуэрта-де-Гвадалахара, улицы Сан-Херонимо и Аточа, квартал Виктория станут теми декорациями, среди коих будут жить и действовать герои его знаменитых пьес, таких как «Ошибки любви», «Наказание благоразумного», «Воды Мадрида» и многих других. Осознание воистину сыновних уз, связывавших Лопе с Мадридом, неразрывно связано с осознанием крепости его уз с отцом, не утративших своей силы и после безвременной кончины Феликса де Вега в 1578 году; оно красной нитью прошло через всю жизнь драматурга, правда, совершенно не оставив места для выражения сыновней любви к матери, ибо слезы о ней, как это ни странно, совершенно отсутствуют в его творениях и письмах. Хотя Франсиска Фернандес дель Карпьо и пережила своего мужа на десять лет, память о ней как бы оказалась поглощена толщей времени, быть может, по той причине, что она смогла полностью принять мир, в котором она жила, и как бы раствориться в нем; Лопе же принял этот мир не сам по себе, а как наследие своего отца, как его достояние, перед которым тот испытывал душевный трепет и восторг, что и предопределило «счастливую планиду» сына и рождение его поэтического гения. В комедиях Лопе де Вега постоянно будет ощущаться восторженное отношение к незаурядной личности отца.

Глава II ДЕТСТВО И УЧЕБА. 1566–1583 годы

Кроме вопросов о том, какие рамки морали были предложены Лопе и в каких условиях городской среды постигал он свой первый жизненный опыт (при этом следует учесть, что воспитание в области морали может быть завершено только при изучении гуманитарных наук, каковые в сущности представляют собой науку постижения человеческой природы, как мы это увидим позже), возникают и другие вопросы. Как осуществлялись первые шаги в образовании Лопе, как формировалась его личность по мере того, как развивался сложный процесс установления хрупкого равновесия между врожденными качествами и благоприобретенными, какие проявления его темперамента получали одобрение, какие правила поведения в обществе были привиты ему с детства, какие условные реакции на те или иные явления жизни ему были внушены, ежедневно вливаясь по капле в душу и мозг?