Лорд драконьих гор

— Сложная? Не смеши меня! Я видел, как ты водишь! Женя, ведь этот парень тебе нравится? Нравится, я вижу! Ты же понимаешь, что все это, когда лорд и леди, задумывалось не просто так! Победа над Уркашем — как подвиг, как стремление совершить невозможное, преодоление себя, во что бы то ни стало! Только никак не выйдет совершить подвиг, думая о всем человечестве разом. Для всех — значит ни для кого, в пустоту. Персонификация важна! По-настоящему прыгнуть выше головы можно только для какого-то очень важного человека. Ради семьи, ради детей, ради любимой. Ради любимой можно хоть в Бездну, хоть драконом стать. Ты понимаешь?

— Тони, заткнись, пожалуйста. Мы обязательно обсудим дома.

— Пригласил меня. Так что теперь не пытайся заткнуть. Хочешь, расскажу, в чем в корне не прав был твой дед, когда выбрал этот легкий путь. Это же все пошло от него. Рассказать?

Ник скосил глаза на меня и обреченно вздохнул. А потом втопил газ со всей дури. Немного помогло. На такой скорости Тони начинал нервничать, особенно когда колеса проскальзывали на поворотах, и забывал трепаться… по крайней мере делал паузы.

А вот я, кажется, уже начинаю привыкать…

* * *

Во всем виноват Этуин, дед Ника. По крайней мере, по версии Тони — это именно так. Он был трусом. Он боялся высоты, боялся огня, до жути боялся тварей из Бездны, но титул лорда не хотел отдавать никому.

На самом деле, проблема в том, что к моменту смерти Конора, у него остался только один сын, Этуин. Два старших: Джаго и Йестин — успели умереть от старости, им обоим было далеко за сотню лет. У Джаго были только дочери. А Йеастин еще в молодости уехал из Драконьего Пика и жил жизнью обычного человека. Он женился на женщине, не обладающей даром, его сын поступил так же. И к моменту смерти Конора, когда пришла пора занять его место, даже сын Йестина был уже преклонного возраста, слишком стар, чтобы впервые обернуться драконом, а его сыновья Майкл и Беннет вовсе не горели желанием рискнуть, бросить все и уехать на край земли, у них своя жизнь и свои цели. К тому же, их драконья кровь уже слишком размылась.

На тот момент еще никто не знал, что у Этуина ничего не выйдет. Он не оборачивался драконом, но это нормально, дракон может быть только один, две такие твари жить рядом не смогут, соперничество неизбежно, а значит, могут быть жертвы…

Конечно, были случаи, когда хозяин Пика не мог обернуться с первого раза, когда приходилось проводить ритуал с девственницей, и не раз, но до Этуина это рассматривалось как временная экстренная мера. И только Этуин начал проводить ритуал на постоянной основе. Сначала все ждали, пока у него, наконец, получится. Потом привыкли, начали принимать как должное. Люди очень быстро ко всему привыкают.

Отец Ника родился и вырос, никогда не видя живых драконов, только слыша сказки о них, а поверить, что сказки могут стать реальностью — очень сложно. Сопротивление повседневной реальности слишком велико. Нужен мощный стимул.

Сложность даже не в самом превращении, как в таковом, а в том, что для этого должны сойтись равнозначные по силе заряды мужского и женского начала. Но хорошая новость в том, что встретившись, эти заряды стремятся уравновесить и стабилизировать друг друга. Главное, чтобы начального импульса хватило для запуска процесса.

О, мы сегодня слушали лекции по практическому драконоведению.

Оливейра радостно хлопал Ника по плечу, намекая, что процесс-то запустился как надо! Семь сантиметров роста за две недели (Оливейра измерил!) это очень серьезно. Он ходил вокруг Ника кругами, и в его глазах горел азарт исследователя. Еще немного, и собственными глазами можно будет наблюдать чудо.

Ник бурчал, что позвал его для другой цели. Что вся эта магия крайне ненадежна, и он хочет найти разумное техническое решение. Тони доказывал, что лучшее решение само идет к нему в руки…

Ник слишком боялся необоснованных надежд. Слишком часто он видел, как эти надежды рушились. Слишком больно. Я почти физически чувствовала, как ему тяжело об этом говорить. На грани отчаянья.

Нужен стимул…

Меня вдруг словно током ударило, я вспомнила сон…

— А может Сердце Пика подсказать нам правильное решение? — спросила я. — Подсказать, что нужно сделать?

Ник ощутимо напрягся.

— Нет, — резко сказал он.

— В какой-то степени, — сказал Оливейра, покачал голой, глядя на меня и на Ника. — Оно пытается, да?

Ник не мог знать, что мне снилось. По крайней мере, не мог знать наверняка.

Или он видел это тоже?

— Мне снился сон… — осторожно сказала я.

— Прошлой ночью? — Ник скрипнул зубами. — Оно пытается втянуть тебя в какую-то дурь? Не слушай его.

Тони глянул на него, словно все понимал.