Лорд, который влюбился 2 (СИ)

— Да, — ответил Брэндек. — А самое неприятное заключается в том, что есть лишь несколько существ, способных применить магию такого уровня. Это высшие алларины и сам Верховный.

Вот теперь стало по-настоящему дурно. О высших алларинах я, разумеется, слышала — от обычных они, по сути, отличаются лишь уровнем силы, но в этом-то и проблема. А Верховный…

— Повелитель Мертвых земель не может вмешаться, — напряженно сказал один из воинов. — Он ведь поклялся не переступать границу Империи, и эта клятва скреплена магией.

Брэндек снова кивнул.

— Только это позволяет надеяться, что все не так плохо, — выдохнул он.

— Но? — подтолкнула я.

Командир нашего маленького, зажатого в магической ловушке отряда подарил пристальный взгляд и все-таки ответил:

— Насколько понимаю, с нами девушка, которая очень кому-то нужна. Слишком нужна. Я не удивлюсь любому повороту.

Тот случай, когда лучше молчать — от собственного любопытства стало только хуже. Я отвела глаза, а Брэндек добавил строго:

— Держись за нашими спинами. Вперед не лезь. Нам нужно только продержаться. У нас есть все шансы.

— А если это все-таки Верховный?

— Ты же слышала, он не может переступить границу, а значит сам к нам не подойдет. Собственно, петля — это все, что он может сделать с такого расстояния, — Брэндек кивнул в сторону черной земли, до которой оставалось шагов двести.

— Да, не подойдет, — выдохнул кто-то из стоящих рядом магов. — Зато помощники уже пришли.

Брэндек резко обернулся, а я встала на цыпочки, чтобы выглянуть из-за его плеча и увидеть, как у границы защитного круга появляется серое облако. Туман заклубился и исчез, оставив после себя три фигуры в балахонах, и меня бросило в дрожь.

Это было худшим, чего могла ожидать, даже ужаснее, чем встреча с тем самым Верховным. Мой оживший кошмар — одним из трех алларинов был Ютас.

— Ну, привет, Эрика, — прищурив наполненные изумрудным свечением глаза, сказал бывший сокурсник. — За тобой должок, помнишь? Как будешь отдавать?

* * *

Рэйнер Варкрос

К концу третьего дня допроса Горг Акстер напоминал уже не лощеного аристократа, а бродягу, пропивающего каждую добытую монетку. Нет, над ним не издевались, не били и кормили исправно, просто Эликсир Чистоты влиял.

Горг мог отказаться от зелья и перейти к добровольной даче показаний, но продолжал сопротивляться, а дознаватели из Ковена не очень-то и настаивали. Просто поили эликсиром, и все.

Жестоко? Возможно. Но после того, как Горг заговорил, на жалость никого не тянуло. Причем меньше всех Акстеру сочувствовал даже не я, а отец — лорд Оруэн Варкрос, невзирая на всю свою гибкость и склонность к лояльности, словно закаменел.

Это было закономерно, ведь отец — глава Ковена, гарант справедливости и порядка, и тот факт, что прямо у него под носом творились мерзкие дела, не мог не задеть.

Допрос начался с темы подделки расписок, и именно тогда впервые прозвучала фраза:

— Как по-вашему, почему нынешнего Повелителя Мертвых земель прозвали Тихим?

В эту секунду стало понятно, что разговор будет гораздо «веселее», чем я предполагал.

Итак, расписки… Хорошая новость заключалась в том, что мысль, посетившая и меня, и лорда Оруэна, оказалась правдой. Горг не просто соврал Эмирену Тизару, когда тот принес расписки на экспертизу — именно Акстеры стояли за появлением этих бумаг.

Суть сводилась к тому, что много лет назад наш «национальный герой» Токс Акстер — собственно, дед Горга, — обзавелся десятком подлинных расписок и связался с лучшим в те времена махинатором. В результате появились копии, а подлинные магические печати, как я опять-таки предполагал, поставил нотариус, который позже был убит.

Память не подвела, именно в то время было совершено несколько громких убийств нотариусов, и Токс Акстер ситуацией воспользовался. Будучи вхож в любой кабинет, он выяснил детали и повторил почерк преступника, обрубив таким образом след.

С махинатором, знавшим о подделке, тоже расправился, а после смерти Каэрта принялся продавать бумаги. Делал это в основном тайно, через подставных лиц — чтобы не привлекать внимания к себе.

В результате на семью Тизар обрушилась настоящая лавина и им пришлось выходить из ситуации. Да, тоже продавать: сперва векселя и драгоценности, затем земли, фермы и дома, включая роскошный столичный особняк. И так до тех пор, пока не осталось ничего.

Шейн к этому времени был давно мертв, и все бремя семейных долгов свалилось на Эмирена. Один из лучших артефактов страны не только распродавал имущество, но и работал не покладая рук.

Доход от работы артефактора составлял огромные суммы, но все они уходили на оплату долгов и содержание последнего имущества — родового замка. Эмирен провел в этой гонке двадцать лет.

Почему за двадцать лет не смог увидеть того, что увидел я? Не знаю, но так бывает. Случается, что нечто лежит прямо под носом, а ты его в упор не видишь. Как в случае помолвки с Эрикой — ведь все было так очевидно, а я понял лишь когда правда ударила обухом по голове.