Лорд на исправительных работах

– Ох, – подруга накрыла мою руку своей, – вы помиритесь, я уверена.

– Не помиримся, – помотала головой я, – мы наговорили друг другу гадостей, к тому же его светлость считает, что я нарочно срываю его договор.

– Но это ведь не так!

– Не так. Но какое дело человеку его положения до таких, как мы? К тому же, наверное, так будет лучше: пройдет немного времени, все забудут про «мистера Оливера», и жизнь в лавке снова войдет в свою колею.

– Но как же ты?

– А что я?

– Ты ведь влюблена в него!

Я издала звук – не то кашель, не то чих – и спросила:

– С чего ты взяла?

– Со всего. Я видела, как ты на него смотришь – уж извини, но это очевидно, – и еще ты часто о нем говоришь, и мне кажется, что, несмотря на его характер, он чем-то тебя восхищает.

– Это все неважно. И ты ошибаешься: даже если бы во мне была тень того, о чем ты говоришь, таким чувствам нельзя давать развиваться. У его светлости есть невеста.

Софи охнула.

– Он сказал, что не любит ее.

– Вот видишь!

– И у него есть еще двадцать восемь невест, если он не женится на этой. В любом случае после всего сказанного примирение между нами невозможно. Слышала бы ты, как он отозвался о моей матери! Все светлое и хорошее, что было, он обернул против меня.

– Мне жаль, Никки, что вы поссорились, но я надеюсь, что все еще будет хорошо.

– Сейчас лучше все внимание направить на витрину. И пусть миссис Рокуэд не рассчитывает, что я просто девчонка, которая сдастся!

– Да, – радостно подхватила Софи, – мы всех поразим!

* * *

Оливер был сердит. Очень сердит. Или скорее задумчив. Он сидел в кресле, барабаня кончиками пальцев по подлокотнику.

– Что это ты сидишь здесь в темноте? – удивился Барт, входя.

– Мне она не мешает.

– Не мешает качаться в креслице и предаваться безделью?

– Думать.

– И что надумал?

– Многое. Одно другому противоречит. Но хватит обо мне. Почему у тебя такой таинственный вид?

– В самом деле? – смутился брат. – Кажется, вовсе не таинственный.

– А еще будто виноватый. И ты потираешь шею.

– Почему мне нельзя потирать шею? – проворчал Барт, убирая руку.

– Можно. Но согласись, я тебя подловил.

– Перестань, иногда я согласен с Марго, что ты слишком желчный.

– С каких пор ты обижаешься на такие подколки? – удивился Оливер, перестав раскачиваться, и внимательнее пригляделся к младшенькому. – Ты приодет? У тебя что, было свидание?

– Не твое дело, – огрызнулся Барт, усаживаясь в кресло напротив.

Поджал ноги, сунул в рот леденец и тоже принялся раскачиваться.

– Нет, если это правда было свидание, я очень за тебя рад! Скажешь, кто она?

– Это было не свидание.

– Ты опять трешь шею.

– Да отстанешь ты от меня, наконец?! – заорал Барт.

– Ладно, – Оливер со вздохом откинулся на спинку кресла.

– Мне показалось, ты уже давно пришел.

– Да.

– А разве тебе не нужно быть в лавке?

– Не нужно.

– Мы не будем об этом говорить?

– Нет. А ты свои дела уже закончил?

– Да, отец отпустил меня час назад.

– И после этого ты сразу отправился на свидание.

– Ты невозможен.

– Что ты: я рад за тебя. У тебя есть прекрасная возможность успеть влюбиться и жениться до того, как отец отведет тебя в красную комнату, чтобы показать тебе портреты двадцати восьми невест.

Тут дверь открылась, и оба закрылись руками от брызнувшего из проема света.

– Что это вы сидите тут в темноте? – удивилась замершая на пороге Марго, держа канделябр со свечами.

– У нас темная вечеринка, присоединяйся, – отозвался Оливер.

– Уж лучше я пролью свет в ваше темное царство, – произнесла она, зажигая свечи в комнате и заставляя Оливера с Бартом морщиться.

– Тебе пора, Оливер, к мисс Изабеллтон.

– Она спрашивала обо мне?

– Нет, но это логично: не бросать невесту одну, чтобы запереться с братом в комнате и сосать леденцы.

Барт что-то крякнул из своего кресла.

– Пожалуй, ты права, – вздохнул Оливер, поднимаясь. – И не трогай мои леденцы, – предупредил он, направляясь к двери.

Марго поспешно отдернула от вазочки руку.

Глава 9

– Мы скоро закрываемся, – произнесла я, когда в лавку вошли.

– Отлично, не люблю ждать.

Я подняла голову и нахмурилась:

– Прошу вас уйти, ваша светлость.

Лорд Оливер, на котором сегодня был светлый с отливом сюртук, аккуратно прикрыл дверь.

– Я здесь не для того, чтобы ссориться.

– Кажется, вы и так сказали все, что могли.

– Должен признать, – он приблизился, и я увидела, что его волосы тщательно причесаны, а еще от него пахло парфюмом – смесь чего-то теплого и ванили, – что я… погорячился.

Я молчала. С нашего последнего разговора прошло несколько дней.

– И хотел бы чем-то это загладить.

– В этом нет необходимости, – ответила я, возвращаясь к проверке бухгалтерской книги, – ваши извинения приняты.

– Я бы хотел, чтобы они были приняты не только формально.

– Простите, но мне нужно закончить работу.

– Вот, – на стойку лег изящно оформленный букет цветов, – это приглашение.

– Куда?

– В театр.

– Вы шутите? – удивилась я.

– Нет. Вы не любите театр? Тогда мы могли бы поехать поужинать, или просто покататься в экипаже вдоль набережной, или найти еще какое-то развлечение на ваш выбор.