Лорд на исправительных работах

– Сказала. Но это лишь ее предположение после всего случившегося и на пике эмоций. А я приняла взвешенное решение.

Лицо Софи стало огорченным, и я вздохнула:

– Пойми, я хочу спокойно делать свое дело, а не пользоваться шумихой, хочу, чтобы люди приходили ко мне ради зелий, а не для того, чтобы взглянуть на ту, кто стала героиней происшествия во дворце. Когда все это уляжется… я посмотрю, что делать. Может быть, и вернусь.

– Ну вот, – Софи сгребла последний кренделек, отправила его в рот и снова сунула руку в вазочку, слепо тычась пальцами в сахарные крошки, – я думала, что это все меняет. После твоего обморока его высочество был сам не свой…

Я, начавшая было подниматься, села обратно:

– Сам не свой… Точно таким, ты сказала, он был после визита в дом леди Рокуэд.

Софи удивленно на меня посмотрела:

– Нет, я бы сказала, что тот случай и этот отличались, просто выражение одно и то же.

– Скажи, – я схватила ее за плечи, – как именно выглядел его высочество, когда ты его встретила в ее доме?

– Ну, на нем была светлая рубашка с кружевом на груди и…

– Да нет же: зрачки расширены? Бледность была? Как он двигался?

Софи задумалась:

– Кажется, глаза действительно показались мне слишком черными. Но бледен он не был – напротив, на щеках играл необычный румянец. И двигался… немного как во сне.

– Так и есть! Он и был как во сне.

Софи молча смотрела на меня, ожидая продолжения.

– Он был под действием морока, – пояснила я. – Я видела этот запрещенный компонент вчера в формуле фонтана леди Рокуэд. Вернее, Натали. И еще тогда удивилась, что она его использовала. Но вчера он был нужен, чтобы притупить восприятие гостей и убедить их в том, что напиток, который они пробуют, обладает именно теми вкусовыми качествами, какие они и загадали. А в тот день она использовала морок, чтобы выманить у его высочества информацию обо мне – в том числе про детский уголок. Это значит одно…

Я умолкла, и Софи, которая ждала продолжения, не вытерпела:

– Что?

– Что его высочество сказал правду: он не выдавал ей моих планов. Она его опоила.

Софи смотрела на меня широко распахнутыми глазами.

– Это значит, его высочество мне не лгал, – тихо докончила я. – Он действительно не сговаривался с леди Рокуэд, и то посещение театра не было отвлекающим маневром.

– Какое посещение театра? – удивилась Софи.

– Уже неважно, – я со вздохом начала подниматься. – Мне пора на встречу с мистером Джеймсом.

Она тоже поднялась, робко на меня посмотрев:

– Значит, ты не передумаешь?

– Не передумаю.

– Жаль, – не знаю, к чему это относилось больше – ко мне или к опустевшей вазочке, на которую Софи бросила взгляд.

– Меня не нужно поддерживать, – улыбнулась я, когда она подхватила меня так, словно я была после тяжелой болезни. – Но все равно большое спасибо тебе, Софи.

Мы вышли из комнаты и никем не замеченные направились к выходу.

* * *

– Оливер! Нам нужно с тобой поговорить, – произнес Барт, приблизившись вместе с мисс Изабеллтон.

– Не сейчас, Барт, – раздраженно ответил Оливер, которого отделял от залы, где разместили Никки, всего один поворот. – Я хотел поговорить с мисс Николеттой.

– Нет, именно сейчас, – настоял младшенький. – Ты должен жениться! Мисс Изабеллтон хочет что-то тебе сказать.

Лицо принцессы было заплаканным, но решительным.

– Мисс Изабеллтон, если вы собираетесь настаивать на том, чтобы церемонию провели немедленно, то…

– Я за вас не выйду! – выпалила она, и Оливер удивленно умолк. – Я вас не люблю! Простите, но я не выйду за вас замуж, – заявила принцесса и внезапно разрыдалась, прижав к глазам платочек.

Барт приобнял ее за плечи, посмотрев на Оливера со смесью гордости и вины.

– Простите… – всхлипнула принцесса.

– Постойте, – начал Оливер, до которого стало доходить, – так вы… – он сделал руками соединяющий жест.

– Да, – спокойно заявил Барт, – мы с мисс Изабеллтон любим друг друга и хотим пожениться.

Оливер не знал, смеяться ему или требовать, чтобы они прекратили розыгрыш. Мисс Изабеллтон высморкалась.

– Понимаю, что ваше сердце разбито, Оливер, и я причиняю вам боль, но вы и сами виноваты: вас вечно не было на месте, всегда дела-дела, а девушкам необходимо внимание, – при этих словах она чуть пожала руку Барту, и тот нежно ей улыбнулся.

– Но когда это произошло? – спросил Оливер, который еще не оправился от изумления.

– Но ты же знал! – удивился Барт в ответ.

– С чего ты решил?

– Ну, помнишь, на днях, когда ты вышел из кабинета отца, ты сказал, что ты расстроен и в ярости и собираешься все исправить…

– Я говорил о мисс Николетте! – вскричал Оливер.

Барт растерянно на него посмотрел, а потом с облегчением выдохнул:

– Так ты нас не осуждаешь?

– Ничуть, – Оливер приобнял обоих. – Будьте счастливы!

Они посмотрели на него недоверчиво, а потом снова переглянулась, блестя глазами.

– Скажите, когда и как это случилось?

– Ну, мисс Изабеллтон как-то уронила свой платок…

– А Барт, – пламенный взгляд, – его поднял.

– А потом она как-то гуляла одна в саду в дождь, грустная…

– А Барт совершенно случайно встретился на соседней дорожке с зонтиком.

– И еще…