Лорд Очарование (ЛП)

Она решилась. Это лишит её всякой возможности любви, но после того, как Морган так жестоко поиграл с ней, она больше не желала любви. И она поверила в его угрозу вернуться и переспать с ней. Она не позволит себя использовать. Если она покорится воле Моргана, это причинит ей боль, и стыд. Она так недолго надеялась на воссоединение и брак. Как странно. Разумеется, в свете она не была бы парой великолепному Моргану Сент-Джону. Слишком непримечательная, слишком бедная.

Но она кое-что узнала о себе за прошедшие недели… что-то внутри неё отказывалось выносить бльшие унижения. Она призналась себе, и больше никому, что её отец и мать отослали её, вместо того, чтобы рискнуть из-за её дара. Она не хотела снова испытать подобную боль. И хотя она вынуждена была признать, что Морган с нежностью относился к ней. Она не желала обожания, но и не желала неуважения, но, казалось, он её не понимал.

Боже, всё, что он понимал — это блуд. Она поискала у себя глубоко внутри, и пришла к выводу, что хотя, надо признать, она желала Моргана, но не могла его иметь. И поэтому она должна защитить себя. Вот почему она отправилась в Мач Кутвелл. Все-таки она не обращала внимания на благополучие своих людей слишком долго.

Чем ближе они подъезжали к имению Кутвелла, тем больше падало её настроение. К тому времени, когда она въехала во внешний двор, по её виду можно было сказать, что она только что овдовела. Пондер ожидал её на ступеньках, облачённый в свои лучшие одежды.

Вид Кутвелла в жёлтом и красном шёлке вывел Пэн из ступора. Солнце поднялось и отражалось от золотой каймы его платья. На нём была плоская жёлтая шляпа с красным щёгольским пером, которое было приколото брильянтовой булавкой. Пэн уставилась на брильянтовые пряжки на его сапогах, когда он торжественно провожал её в дом.

— Наконец, в вас проснулся здравый смысл, — говорил Пондер. — Хотя мне не нравится поспешность, на которой вы настояли. Я желаю следовать вашим желаниям ради гармонии.

Он остановился, когда они вошли в Большой Зал:

— Осмотритесь. Мне удалось выполнить кое-какие приготовления, моя дорогая.

Холл, декорированный лучшими коврами Пондера, кишел слугами. На столах громоздилось достаточно говядины, баранины, пирогов и эля, чтобы кормить всех жителей острова всю зиму. В музыкальной галерее три скрипача выдавали мелодии более подходящие для Майского фестиваля. Слуги проходили между гостями, подавая всем вино.

Пэн посмотрела на парня, несущего большой серебряный кубок с позолоченной веточкой розмарина.

— Позвольте я помогу Вам, — сказал Пондер, снимая с неё плащ.

Пэн сняла одеяние, глядя на букет розмарина, перевязанный ленточками и втиснутый в его пояс. Пондер заметил её озабоченность.

— Традиционный признак мужских достоинств, я полагаю.

Пэн с трудом сглотнула, потом повернулась лицом к отцу Хамфри. Она не думала, что Пондер настолько глуп. Дибблер смотрел на мужчину, словно видел танцующую свинью. Тут же началась церемония, и она услышала себя, повторяющая обеты, которые никогда не думала принимать.

Отказываясь думать о последствиях, она дала свое обещание. После этого, она впала в своего рода ступор.

Со стороны она услышала, как Пондер повторяет свои клятвы. Его маленький, мокрый рот двигался. Казалось, она не могла оторвать от него взгляд, даже, когда услышала звук толкотни за собой. Она смотрела, как его пухлые губы покачиваются, потом серебряный клинок опустился мимо неё, чтобы уткнуться в подбородок под ними.

— Если Вы закончите свои клятвы, они будут последними словами, которые Вы скажете.

Пэн взмахнула ресницами, пытаясь понять, что произошло. Затаив дыхание, она развернулась, и оказалась лицом к Моргану, когда Пондер взвизгнул и отодвинулся вне предела досягаемости. Группа вокруг них поспешно увеличила дистанцию между Морганом и ими. Священник выкрикнул протест, который Морган проигнорировал.

— Кутвелл, — спокойно сказал он, следя за своей добычей, — Вы не женитесь на госпоже Фэйрфакс. Если Вы даже поцелуете ей руку, я Вас кастрирую.

— Спокойно, сын мой, — сказал отец Хамфри.

— Я успокоюсь, как только Кутвелл даст мне слово, что и близко не подойдёт к Госпоже Фэйрфакс.

Пэн вдруг обрела своё хладнокровие и свой голос:

— Вы опоздали.

Морган тепреливо улыбнулся ей:

— Я так не думаю.

— Она говорит правду, — ответил отец Хамфри. — Цель была ясна, и бльшая часть церемонии уже свершилась перед Господом.

Клинок шпаги задрожал, потом углубился. Морган отвернулся от Пондера и посмотрел на священника. Он искал признаки правдивости в его лице, потом посмотрел на Пэн. Она встретила его взгляд с демонстративным неповиновением, которое едва скрывало её собственные опасения. Вокруг неё, собравшиеся в небольшие группки гости, шептались и переговаривались между собой.

Он бросился к ней и схватил за запястье:

— Ты безмозглая дурочка, зачем ты поступила так безрассудно?

— Чтобы не дать тебе сделать из меня шлюху!