Лорд первой встречи

С другой стороны, что-то внутри неё, как внутренний голос, не переставало предупреждать об опасности. Она боялась, что для него не составит труда разбить ей сердце, и что она всего лишь станет очередной девушкой на ночь, мимолётным увлечением, о котором он быстро забудет. Эти страхи, словно тёмные тучи, затмевали её радужные мечты, и Лаура не знала, как найти правильный путь в этом противоречивом вихре эмоций.

Каждый раз, когда она думала о его улыбке, её сердце замирало, но затем всплывали образы сомнений и страха, заставляя её колебаться между желанием и осторожностью.

Лауре было не с кем посоветоваться. Её отец полностью погрузился в работу, его внимание было сосредоточено на делах, которые требовали немедленного решения. Лорен тоже не отставал: эльф уже несколько суток не спал, суетился на кухне, стремясь сделать всё наилучшим образом. Его энергичность иногда напоминала вихрь, но Лауре было трудно сосредоточиться на своих переживаниях в такой обстановке хаоса.

Она ощущала себя одинокой в этом бурном мире подготовки к празднику. Последним человеком, с которым она могла бы поговорить, был Вильям, но лорд замкнулся в себе и давно не выходил в люди. Лаура знала, что с ним что-то произошло, и хотя ей хотелось поддержать его, это было невозможно. Лорен говорил, что у Вильяма случилась какая-то беда, и Лаура понимала, что это связано с его чувствами — чувствами, которые она не могла разделить, не желая углубляться в собственные переживания.

Она чувствовала, как внутри неё растёт тревога. Словно тёмные облака нависли над её головой. Лаура понимала, что если бы могла обсудить свои мысли с кем-то, возможно, это помогло бы ей разобраться в своих чувствах к Адену. Но сейчас, оказавшись в этой замкнутой среде, она оставалась одна со своими страхами и сомнениями. Боясь, что, как и Вильям, она может остаться с разбитым сердцем, Лаура пыталась найти опору в своих собственных мыслях, но чем больше она размышляла, тем более запутанными казались ей её эмоции.

Из задумчивости Лауру вывел звон колокольчика, весело звякнувшего, когда дверь таверны приоткрылась. Она обернулась и встретила поникший взгляд Боны. Её подруга выглядела так, словно только что проснулась: длинные волосы были растрёпаны, а платье помято, словно его спешно сбросили с плеч. Бона медленно шла к стойке, на её лице отражались усталость и печаль, а в глазах читалась бездна сомнений.

— Бона? — удивлённо спросила Лаура, не ожидая увидеть подругу в это утреннее время в этой затхлой, но уютной таверне. Здесь было много атмосферных деталей: низкие деревянные балки, запотевшие окна, за которыми начинал разгораться свет, и запах свежеиспечённого хлеба, смешанный с ароматом горячего медовухи.

— Привет, — тихо произнесла Бона, её голос звучал словно шёпот забытого воспоминания.

— Что случилось? — Лаура пыталась понять, что могло так повлиять на подругу, её сердце сжималось от тревоги.

— Можно выпить? — Бона, не дожидаясь ответа, задала вопрос, который предшествовал всем остальным.

— А что ты хочешь? — спросила Лаура, слегка нахмурившись.

— Настойки, если можно.

— Да, конечно, — кивнула Лаура, скомкав свои переживания. Она открыла ящик стойки, доставая из него тяжёлую стеклянную бутылку с ягодной настойкой. Крышка треснула, когда она её откупорила, и сладкий фруктовый аромат наполнил пространство вокруг.

— Расскажешь, что случилось? Ты такая расстроенная, — осторожно спросила Лаура, наливая настойку в стакан, её руки слегка дрожали от волнения.

Бона молча смотрела, как подруга заботливо наполняет стакан, её глаза были полны слёз, готовых вот-вот пролиться. Она не могла вымолвить ни слова, лишь безмолвно мучилась внутри себя.

— Дорогая, — Лаура пододвинула стакан к Боне, её сердце стучало в груди от желания помочь. Она едва сдерживала себя, чтобы не начать выпытывать о случившемся, но её искреннее беспокойство было невыносимым.

В течение следующих получаса Лаура молча наблюдала, как Бона выпивает стакан за стаканом ягодной настойки. С каждым глотком её глаза наполнялись слезами, а тело слегка покачивалось, выдавая безысходность, с которой она пыталась справиться. На все попытки Лауры узнать, что же произошло, Бона отвечала невнятными фразами сквозь тихие всхлипы, словно каждое слово давалось ей с трудом. Каждое её «всё в порядке» звучало как проклятие, отдаляющее подругу от правды.

Лаура чувствовала, как её сердце разрывается, и в тот момент, когда она уже почти сдалась, в дверь ворвался свежий поток воздуха. На пороге стоял светловолосый пастух Кэйлеб. Увидев Бону, поникшую и потерянную, он немедленно направился к ней, словно на великую битву.

— Бона… — начал он, его голос дрожал от волнения и беспокойства. — Что ты… — Но не успел он договорить, как Бона, полная ярости и боли, резко развернулась и со всей силы ударила его по лицу.

— Пошел прочь! — крикнула она, чувствуя, как слёзы снова выступают из её глаз, жгучие, как раскаленные угли. Внутри неё бушевал ураган эмоций: от обиды до предательства.