Лорд Престимион

Его налитые кровью глаза и поразительно широкие промежутки между передними зубами, как верхними, так и нижними, производили отталкивающее впечатление. Что-то в его квадратном туловище и мощном телосложении напоминало Престимиону Дантирию Самбайла. Насколько было бы приятнее, если бы их сегодня принимал добросердечный рыжеволосый граф Ирам, этот превосходный гонщик на колесницах и весьма способный лучник.

Но Ирам погиб на службе у Корсибара, как и его младший брат Ламиран, а приветствие графа Меглиса выглядело искренним и достаточно сердечным. Он стоял на нижней ступеньке дворцовой лестницы, вытянув руки и улыбаясь широкой редкозубой улыбкой, выражающей полный и абсолютный восторг от того, что корональ Маджипура будет его гостем на сегодняшнем ужине.

Престимион вышел из экипажа. Гиялорис стоял слева от него, а сероглазый, умный Акбалик, племянник принца Сирифорна, офицер его стражи, — справа.

К удивлению Престимиона, граф Меглис не сдвинулся с места. Протокол требовал, чтобы граф приблизился к короналю, а не наоборот; но Меглис, продолжая улыбаться и держа руки широко расставленными, стоял на месте, шагах в двадцати или тридцати от них, словно ожидал, когда Престимион поднимется по ступенькам дворцовой лестницы.

Впрочем, ничего удивительного в его поведении, пожалуй, нет. Чего можно ожидать от человека, стремительно взлетевшего наверх без должной подготовки, получившего титул из-за безвременной смерти Ирама и его брата? Что может он знать о протоколе?

Однако кому-нибудь следовало его научить. Престимион, сам не любитель строгого соблюдения протокола, тем не менее едва ли мог позволить себе сделать первый шаг, а Меглис, казалось, не понимал, что от него требуется.

Итак, каждый из них оставался на своем месте, и мгновение замешательства все тянулось и тянулось.

Престимиону уже начало казаться, что нет никакого выхода из этого тупика, но тут случилось нечто неожиданное. Высокий женский голос в толпе крикнул:

«Ваша светлость! Ваша светлость!» Престимион увидел красивую молодую девушку — ей не могло быть больше пятнадцати-шестнадцати лет. Она отделилась от толпы и двинулась к нему, держа в руках роскошный букет из красных с золотом халатингов, ярко-желтых моригойнов, густо-зеленых треймонионов и множества других цветов, названий которых он не знал, переплетенных самым красивым образом.

Стража Престимиона немедленно бросилась вперед, чтобы преградить ей путь. Но ее смелость позабавила короналя. Он покачал головой и поманил ее пальцем. Поскольку приземистый урод граф Меглис продолжал тупо ждать наверху с позеленевшим лицом и растопыренными руками и, кажется, намеревался простоять так до скончания веков, то Престимион решил, что принять эти роскошные цветы из рук хорошенькой девушки будет приятным выходом из неловкого положения.

Она была очень привлекательна: высокая и стройная, немного выше его самого, с массой обрамлявших лицо пушистых золотисто-рыжих волос, с сияющими серо-фиолетовыми глазами. На ее очаровательном личике смешались страх, благоговение, нетерпение и — о, да — влюбленность. Другого слова не подберешь. Такого наивного обожания он еще никогда не видел ни в чьих глазах.

Вся дрожа, она протянула ему букет.

— Какие они чудесные, — сказал Престимион, принимая у нее цветы. — Я поставлю их на ночь рядом со своей кроватью. — Девушка залилась ярким румянцем, дрожащий рукой сделала знак Горящей Звезды и начала пятиться назад, но Престимион, очарованный ее застенчивой и невинной красотой, не хотел ее отпускать. Он сделал пару шагов в ее сторону. — Как тебя зовут, девочка?

— Ситель, ваша светлость. — Голос ее слегка охрип от страха. Она с трудом выговаривала слова.

— Ситель. Красивое имя. Ты живешь здесь, в Норморке? Ты еще ходишь в школу?

Она начала что-то отвечать, но Престимион не ее услышал, потому что в это мгновение на площади начался хаос. Из толпы внезапно выбежал еще один человек, худой бородач с безумными глазами. Он, словно лунатик, бросился вперед, диким голосом выкрикивая нечленораздельные слова и потрясая над головой зажатым в правой руке серпом с остро отточенным, сверкающим лезвием. Только девушка стояла между ним и Престимионом. Когда сумасшедший налетел на них, она машинально повернулась на шум и практически столкнулась с ним лицом к лицу.

— Берегись! — закричал Престимион.

Но у нее не было ни единого шанса. Без колебаний, не раздумывая, этот человек взмахнул серпом и скосил ее быстрым, нетерпеливым взмахом, будто хотел просто расчистить себе дорогу. Девушка отлетела в сторону, упала на мостовую и забилась в конвульсиях, сжимая руками горло. Со странной четкостью, появляющейся в подобные моменты, Престимион видел струйки крови, льющиеся сквозь ее сжатые пальцы.