Лорды гор. Любовь и корона

– Скорее, тут дело в том, что синее пламя – наиболее темное из всех. Как Белогорье испытывает все тяготы бремени света, а их тоже немало, так вы находитесь под ударом искушений тьмы. Темная страна вам только добавила. И то, что она пришла именно к вам и сидит полтысячелетия, закономерность. И думается, Алэр свихнулся от такого соседства, прости за прямоту.

– Мне… тоже иногда так кажется, – вздохнул наследник. – Утешает одно: когда он дойдет до края, то потеряет магию. Такое уже было.

– Его спасение было бы в белой леди, но он предпочел войну с белыми магами.

– Он пытался, Яррен. Он любил вейриэнну. До безумия, ты прав.

– И тебя это безумие коснется, Рамасха, – дружески обрадовал полукровка. – Рагар просил предупредить. Он проанализировал всю историю вашего рода. Все мужчины, доживавшие до двухсотлетнего рубежа, сходили с ума, каждый по своему. Исключения тоже были. Их два. И оба были женаты на горных леди. Может, поэтому Алэру так нужен огненный ребенок? Решил бороться с тьмой разума, пока не поздно?

– Нет, Яррен, он упивается собой. Он не может бороться. Единственное, за что он вступает в бой – это власть. Ненасытная жажда власти. И все триста лет он трясется, что Темная страна перекочует с западного побережья на восточное, и его власть и сила уменьшатся. У меня есть подозрение, что он заключил договор с Азархартом. Хочет откупиться огненным ребенком или выкупить за него северо-запад, чтобы темные сгинули с наших земель.

Летта едва не крикнула в голос от ужаса, изо всех сил зажала рот ладонью.

– Мы не допустим, Рамасха, – уверенно сказал Яррен. – Но почему ты подозреваешь сговор?

– Он отозвал стражу и пропустил темных в ночь, когда исчезла леди Хелина. Только он мог отдать такой приказ.

Мужчины замолчали.

И в наступившей тишине Летте послышался шорох со стороны спален. Испугавшись, она на цыпочках метнулась к дивану, почему-то отставленному от стены, не рассчитала расстояние в полутьме, и с такой силой впечаталась в спинку, что мебель отодвинулась, оглушительно проскрежетав ножками по полу.

Что-то брякнуло за диваном, словно ледышка хрустнула. И раздался потусторонний, мучительный, хриплый стон.

У Летты от страха пропал голос.

Входная дверь с силой распахнулась, и в гостиную ворвался телохранитель, а за ним кронпринц.

А Леття вся такая растрепанная, в ночной рубашке, к счастью теплой и с длинным рукавом. Но вырез такой, что обнажились плечи, а брошенная шаль валялась возле дивана. И эти меховые сапожки!

Чучело, как есть чучело!

– Принцесса? С вами все в порядке? – подскочил Яррен и потянул ее на себя, не давая взглянуть, от чего так трясется и продолжает двигаться диван, словно за ним что-то ворочается, огромное и жуткое. – Идите к себе, я разберусь.

– О, мой бог! Что это?

– Прошу вас, ваше высочество!

Он не просил, нет. Он ей приказывал! Бесцеремонно сгреб в охапку и выставил в спальню фрейлин. Летта лишь успела заметить краем глаза, как наливаются голубым сиянием руки Рамасхи и летит в диван сеть ледяных игл.

– Не стоит, мой принц! – попытался остановить его телохранитель. – Это моя работа.

– Твоя? Плохо работаешь! – зло бросил Рамасха.

И дверь захлопнулась перед носом Летты, она лишь в бессильном гневе отбила об нее кулаки.

Голоса из гостиной доносились глухо, подслушать не удалось. Принцесса устало прислонилась спиной к двери и узрела в свете жаровен огромные глаза таращившихся на нее фрейлин, а на пороге ее спальни возникла зевающая Исабель.

– Что тут за шум, ваше высочество?

– Платье. Прическу. Теплую воду и мыло, – четко, по-военному, отдала приказания принцесса.

Ну здравствуй, черное утро полярной ночи.

* * *

Кто ворочался за диваном, Литта так и не узнала, – никогда-не-лгущий Яррен отмалчивался, уклонялся от прямого ответа и, удивительное дело, краснел. Не добившись внятного ответа, девушка отметила про себя, что полагаться на такого телохранителя, как раз стоявшего на посту, все-таки нельзя. Отвлекся на болтовню и пропустил проникновение очередного убийцы через снежный портал, как тогда. В памяти принцессы было еще слишком живо воспоминание о покушении в приграничном селении, и вот опять.

Но утренний переполох вскоре вытеснили другие переживания: надо было готовиться к церемонии, а перед этим как-то пережить завтрак с императором.

Одеваясь к завтраку, Виолетта заставляла себя не вздрагивать от прикосновений Марцелы, подавшей ей предметы многослойного одеяния северян. И старалась не смотреть на предательницу, презревшую клятву верности госпоже.

Шла Виолетта в сопровождении трех фрейлин и обоих телохранителей. Умиротворяюще шелестели юбки ее бежевого платья с золотой вышивкой под цвет волос, цокали по узорным серебристо-синим плитам каблучки подбитых изнутри войлоком туфель, шелестели ленты и развевались золотистые локоны, выпущенные у висков, дабы подчеркнуть нежный овал лица принцессы.

Яррен шел впереди. Сбоку, чуть приотстав, принцессу сопровождала леди Исабель в жутком розовом платье, но даже цвет не маскировал красоту черноволосой южанки. Эбигайл и Марцела семенили на два шага позади, а Кандар замыкал шествие.