Лорел

— Папа Дэнни Элджина говорит, что вы — самый лучший стрелок на свете. И еще он говорит, что если хочешь научиться чему-нибудь, учись у лучших.

Адам явно избегал взгляда Хена, что насторожило шерифа. Мальчик, видимо, все еще сердился на него.

— А мама знает, что ты хочешь научиться стрелять?

— Нет.

— Но как же мы можем заниматься тем, что может не понравиться твоей маме? Но Адам не собирался сдаваться.

— Мужчина должен уметь обращаться с оружием.

— Но ты еще маленький.

Мальчик гордо распрямил плечи и вытянулся в полный рост.

— Мне уже почти семь. Дэнни Элджину тоже семь, а у него уже есть собственное ружье.

— Но почему ты все-таки не спросил разрешения у мамы?

— Она скажет, что я еще маленький.

Хен в принципе был согласен с Лорел, но сейчас видел, что для Адама жизненно важно научиться обращаться с пистолетом. И по-своему он прав: на Западе оружие является насущной необходимостью. Мужчина, который не владеет оружием, может заранее заказывать надгробную плиту на свою могилу.

— О'кей, я покажу и объясню кое-что. Я должен поговорить с твоей мамой прежде, чем разрешить тебе стрелять.

Хен вытащил из пистолета пули.

— Подержи. Ты должен привыкнуть к нему. Держи пистолет, пока не почувствуешь, что он стал частью руки. Только тогда ты сможешь научиться стрелять быстро и метко.

Следующие полчаса Хен детально объяснял и показывал, как разбирать пистолет и как действуют отдельные части.

— Будешь содержать оружие в порядке и хорошо заботиться о лошади — и в нужный момент они тебя не подведут.

Занимаясь с Адамом, Хен не отрывал глаз от мальчика, наблюдая как менялось выражение его лица. Раздражение и гнев постепенно отступали, но Адам вел себя непривычно тихо и не задавал вопросов. Он напряженно следил за руками шерифа.

— А как заряжать пистолет и стрелять? — поинтересовался Адам.

Правильно ли он поступает? Поведение мальчика настораживало Хена и вызывало у него тревогу.

Хен был один, когда в контору ворвалась Лорел. Она уже давно разыскивала шерифа, но тот, как обычно, не сказав никому ни слова, уехал в одно из своих загородных путешествий. Долгое ожидание лишь усилило гнев женщины. Как он посмел научить Адама пользоваться пистолетом!

Она была вне себя от ярости. И в тоже время была страшно напугана: сын все больше и больше отдалялся от нее. Сначала, казалось, мальчик сердился только на Хена. Но за прошедшие несколько дней злость перешла и на мать. Именно тогда Лорел и узнала о пистолете.

— Я теперь умею пользоваться пистолетом! — выкрикнул Адам, когда в один из дней она наказала его за какой-то проступок. — Меня шериф научил. И теперь я сам могу защитить себя.

Между матерью и сыном возникла стена непонимания и страха. Лорел впала в отчаяние. Конечно, она очень боялась потерять Хена. Но если она потеряет Адама, она умрет.

— Чего вы добивались, обучая Адама стрелять, не посоветовавшись со мной? — едва ступив на порог, гневно бросила она Хену.

Несколько мгновений молодой человек молча, с удивлением на лице смотрел на гостью. Затем торопливо вскочил на ноги и придвинул кресло, предлагая Лорел сесть.

— Это платье вам очень к лицу.

— Я не собираюсь садиться! — резко сообщила женщина, пропуская мимо ушей слова Хена. — Я требую объяснений. Зачем вы…

— Никогда не думал, что коричневый цвет будет вам так к лицу. Хотя мне больше нравится красный. Он подчеркивает белизну вашей кожи и оттеняет глаза.

— Я пришла сюда не затем, чтобы вести беседу о моей одежде или о коже. Я требую…

— А я не знал, что у миссис Уорти есть такие платья.

— Это Миранда отдала мне одно из своих платьев. Но я…

— Тогда понятно, — заметил Хен. — В магазинах Сикамор Флате вы такое вряд ли нашли бы.

— Вы просто невыносимы. С вами совершенно невозможно вести разговор, — растерянно произнесла Лорел. От внимания не ускользнули ни восхищенный взгляд Хена, ни застывшее в глубине глаз страстное желание, которое он уже не скрывал. Хен был, очевидно, потрясен магическим превращением скромной прачки в модницу.

— Бессмысленно тратить время на упреки и обвинять меня в том, что я показал Адаму, как действует пистолет. Я хочу сказать, что вы прекрасны. Я и сам до настоящего момента не осознавал, как вы прекрасны.

Лорел пришла в замешательство, позабыв о причине визита. Гнева и раздражения как не бывало.

Молодой человек взял ее за руку и притянул к себе.

— Можно, я продолжу свою мысль? Лорел воспротивилась, пытаясь удержаться на почтительном расстоянии от Хена.

— Знаете, когда Хоуп назвала вас странным человеком, я ответила, что она сошла с ума. Но теперь я разделяю ее мнение и сама вижу, что вы очень странный.

— Вы сводите меня с ума, я никогда прежде не испытывал ничего подобного. Никогда ни одной женщине я не говорил таких слов. Кажется, у меня начинается лихорадка.

— Да как вы можете сравнивать чувство ко мне с лихорадкой?

— Монти говорит, что любовь — это болезнь.

— Передайте своему Монти, что он ошибается.

— Да, но Джордж с Мэдисоном говорят то же самое.

— Они тоже ошибаются. Любовь это самое прекрасное чувство на земле.

— Вы правы, это самая прекрасная болезнь из всех болезней.