Loren Bleykli

было получше следить за собой! Не пропустите в воскресенье более пикантные фотографии и

подробный рассказ о помолвке».

Пелена застилает глаза. Во мне бушует желание найти репортера с лошадиной мордой и

удавить. Минуточку, я ненавижу насилие. Лучше сыграю грязно и испоганю его страницу на

Фейсбуке. Так завалю фотками яиц, что ему придется удалить страницу.

Не моих, конечно.

Просто яиц. Желательно на фоне пейзажей.

Я провожу рукой по волосам.

– Именно такого отец не хотел видеть в газетах. – Я машу рукой на телефон. – И что, черт

возьми, этот дятел собирается поведать в воскресенье? Он все повторял о нашем

скоропалительном романе с Шарлоттой и доколупывался, когда мы начали встречаться. Что тут

интересного? Но эта статья полный отстой. Зачем журналисту писать нечто подобное? Нафига

они это делают?

– Ради наживы, такой материал отлично продается. Но я не поэтому показала тебе статью.

Я отдаю ей телефон, и мы направляемся в сторону поля.

– Тогда почему?

– Ты, правда, не понимаешь или прикалываешься?

– Потому что ты любишь сплетни?

– Ты такой идиот. Я ради тебя этим занимаюсь. Приглядываю за своим братом.

Я смягчаюсь на мгновение.

– Правда? Ты делаешь это ради меня?

– Конечно. Раз ты это не делаешь. Я слежу за интернет информацией о тебе, чтобы

удостовериться, нет ли ситуации, с которой нужно срочно разобраться, и статейка в «Пейдж

сикс» попадает в зону риска.

Я киваю.

– Правильно. Нам нужно разобраться с этим ради отца.

Она качает головой.

– Неправильный ответ. – Она останавливается под магнолией, пологи которой закрывают

нас пышной зеленой кроной. – Глянь еще раз. – Она тычет мне в лицо экран. – Посмотри

внимательно на фотку.

Я смотрю на изображение. Эйб запечатлел тот момент, когда я прижимался к шее

Шарлотты. Мое лицо скрыто наполовину, а вот Шарлотта блистает на весь экран, светясь от

счастья. Глаза искрятся, и клянусь, в них загадочный отблеск, но мои мысли возвращаются к ее

восхитительному аромату. Воспоминание нахлынуло на меня. Персики. От нее пахло персиками

и греховными мечтами.

Ураган счастья и желания.

– Видишь, о чем я?

Я смотрю на свою сестру, и понимаю – она что-то говорила, пока я витал в облаках.

– В смысле?

Она тычет в мою грудь указательным пальцем.

– Не разбивай ее сердце.

Я смотрю на нее, как на сумасшедшую, но Харпер серьезна как никогда. В голубых глазах

нет обычного задора или насмешливого блеска.

– Мне нравится Шарлотта, – добавляет она, пока мы идем к полям. – Знаю, все началось

как розыгрыш, но это становится реальным. По крайней мере, для нее.

Я хочу добавить «и для меня тоже», но сражен ее словами, поэтому не в силах подобрать

слова. Я был настолько уверен, что правила Шарлотты нерушимы: просто секс, после которого

мы должны остаться друзьями. Но у женщин есть интуиция, даже у моей сестры. Они замечают

то, что не видят мужчины.

– Правда?

Харпер закатывает глаза. Ах, моя сестренка – она же заноза в заднице – вернулась.

– Знаю, тебя это может шокировать, учитывая твои нулевые познания в любви и

отношениях. У тебя серьезно ни с кем не было.

– Это не так, – защищаюсь я пока мы снова идем по дорожке. – Я встречался с Амандой в

колледже.

– Ох, ну ладно, повезло тебе. Четыре месяца. Круто! Офигенно серьезно. Нужно срочно

позвонить в книгу рекордов.

– Тогда это казалось серьезным.

– Спенсер, тебя это может удивить, учитывая оставленную тобой вереницу разбитых

сердец, но только Богу известно, почему женщины в тебя влюбляются, зная, что ты их просто

трахаешь. Поэтому будь осторожен, особенно если это та, о ком ты заботишься как о друге, –

говорит она, когда мы подходим к полю.

Ник уже там, практикует броски.

В голове роится миллион мыслей. Мне хочется усадить Харпер на скамью и устроить

викторину. Расспросить ее о Шарлотте. Но сестра толкает меня локтем. Облизывается и

смотрит на Ника голодным взглядом.

– Ч-ч-черт, он суперсекси!

Я роняю биту, которая падает мне на пальцы, прежде чем я успеваю отскочить.

– Инопланетяне похитили твой мозг?

– Посмотри. На. Него. – Она глазеет на моего приятеля, одетого в шорты и футболку. – Его

руки, боже милостивый. Их нужно снимать в порно. Я собираюсь сделать несколько фото и

позже ими полюбоваться.

Она начинает щелкать Ника на телефон.

– Я звоню в психушку. Мы отправим тебя на обследование, – говорю я морщась. Из-за

глупой головы у меня пострадали ноги.

Ник ловит на себе взгляд Харпер и опускает биту на песок, небрежно опираясь на нее

словно знаменитый бейсболист.

– Привет, Харпер. Потрясно выглядишь, куколка.

Куколка? Какого черта? Все перемешалось, Земля сошла с орбиты, и вместо Калифорнии в

океан впадает Нью-Йорк. А иначе как объяснить, какого хрена мой лучший друг заигрывает с

моей сестрой?

Харпер кокетливо выпячивает бедро, а потом машет Нику пальчиками и хлопает

ресницами.

– Как и ты, конфетка, – говорит она, а потом подмигивает и машет на футболку. – Может,

снимешь ее? И у меня появится новый кадр.

– О да, – говорит он и с видом стриптизера стягивает одежду.