Loren Bleykli

пытаясь придумать, как поизящней разорвать соглашение. Я долго думал о продаже «Катрин»

этому напыщенному шовинистическому козлу, ты мне дал отличный повод сорваться с крючка.

– Он махнул на бумагоизмельчающую машинку, а потом хлопнул в ладони. – Хорошо, что

бумаги еще не были поданы.

Я расплываюсь в улыбке, впервые после того, как Шарлотта вырвала мое сердце,

измельчила в мясорубке и съела на закуску.

Ладно, возможно это слишком драматично сказано. Но мое сердце разбито. Однако улыбка

отца не причиняет мне боли.

– Он и правда был козлом, – говорю я, выпятив губы.

– Он по-свински обращался с женщинами, женой и дочерьми. Никакого уважения. Я не

могу доверить «Катрин» такому человеку.

– Конечно, не можешь. Доверься нам, и мы найдем достойного мужчину или женщину, –

говорю я охваченный гордостью за выбор своего отца.

Он цокает языком.

– Дело в том, что я уже нашел такого человека.

У меня глаза лезут на лоб.

– Правда?

– Да. Но не покупателя. – Отец окидывает взглядом кабинет, а потом задумчиво смотрит

на дверь. – А человека, который будет заниматься делами, пока я путешествую. Оказывается, я

не готов отпустить «Катрин», даже если не хочу все время пропадать на работе.

– Хорошо. И кто это? – робко спрашиваю я.

Но как только слова слетают с губ, я уже знаю ответ. В голове словно шестеренка встает на

место. Я щелкаю пальцами.

– Нина! Ты передаешь ей в руки управление предприятием?

Он кивает с радостным лицом.

– Да. И она согласилась. – Он показывает пальцем на бумаги на столе. – Именно над этим

контрактом я работал, когда ты зашел. Нина будет генеральным директором «Катрин», а я

останусь основателем и владельцем, пока буду под звездами бороздить моря с твоей мамой.

– Ты такой романтик, – говорю я, с восхищением качая головой. – Нина идеальный

кандидат. Она была рядом со дня основания, и никто лучше нее не знает этот бизнес.

– Это точно! – соглашается он и идет к дивану у окна с видом на Манхэттен. – Но раз я

безнадежный романтик, который уже тридцать пять лет счастлив в браке, поэтому кое-что

понимаю в желаниях женщин, давай обсудим, как ты собираешься вернуть Шарлотту. Я видел,

как вы друг на друга смотрите.

Отец хлопает рядом с собой по дивану. Руки и ноги как свинцовые. Я сажусь.

– Я без ума от таких мыслей. Но она ясно дала понять, что я ей безразличен.

– Хм...

– Что?

– Разве это так? – насмешливо спрашивает он.

– Кажется, она выразилась довольно ясно. Цитирую: «Наши отношения никогда не были

настоящими».

– Да, она так сказала. Если откровенно, я считаю мужчинам не всегда нужно обращать

внимание на слова женщины. Порой поступки говорят громче слов. И что же ты тогда видел по

Шарлотте?

Перед моими глазами встает картина того, как она сорвала с пальца кольцо.

– Что мои чувства не взаимны, – прямо говорю я. Нет смысла ходить вокруг да около, он

видел тоже самое.

А может, и нет. Папа наклоняет голову и приподымает бровь, а потом качает головой.

– А я видел женщину, которая рискнула всем и поставила под удар свое сердце.

Я смотрю на него в недоумении.

– Я видел женщину, которая взяла на себя твою вину, – продолжает он, показывая то на

себя, то на меня. – Мы оба знаем, что Шарлотта не просила тебя прикидываться ее женихом.

Это ты попросил ее. И она согласилась. Шарлотта хотела тебе помочь. И сегодня она к этому

стремилась. Да, ее уловка не сработала, но ради тебя она пыталась спасти сделку с

Офферманом. Пытаясь уберечь тебя от неприятностей, Шарлотта очертя голову бросилась под

поезд.

Что-то внутри возрождается как феникс из пепла.

Не чуждое или странное, просто стук сердца и бешеный пульс из-за столь захватывающей

перспективы.

– Боже правый! – шепчу я, вспоминая сегодняшнее утро, день и вчерашнюю ночь.

Бутерброды, лапша, виски. Нарушенные правила, ревность, безупречные сокровенные моменты

чистого блаженства и единения. Прошлая ночь и что она говорила во время оргазма. Насколько

она была красива, восседая на мне.

Схватив воротник футболки, я слегка тяну его.

Ничего себе! Здесь жарковато. Сейчас не лучший момент думать о сексе.

Я отбрасываю подальше шаловливые мысли.

Перед глазами всплывают моменты того, как она постоянно спасала меня. С начала и до

конца она всегда была рядом, когда я больше всего в ней нуждался.

– Я должен ее найти, – говорю я, хлопая себя по карманам. Пусто. – Вот, блин! У нее мой

сотовый, кошелек и ключи.

– Хорошо. Только тебе стоит притормозить.

– Почему? Мне нужно поехать к ней и признаться в своих чувствах, разве нет?

– Разве нет? – передразнивая он меня, приподняв бровь. – Возможно, ты знаешь парочку

приемов, как подцепить даму на вечерок. Но я знаю, как завоевать женщину на всю оставшуюся

жизнь, – говорит он, постукивая себя по сердцу. – Твой отец - безнадежный романтик. Дай

мастеру преподать тебе парочку уроков, как вернуть женщину.

Поднявшись с дивана, я отдаю отцу бразды правления.

– Я всем в школе мог задать жару. Научи меня своим секретам.

Он окидывает меня критическим взглядом.