Лорим и Поль (СИ)

Возможно, жизнь Поля так бы и шла дальше, но однажды пришел человек и попросил сделать переплет для довольно старой и потрепанной из-за частого чтения книги. Когда Поль принимал заказ, клиент сказал: «Эта книга изменила мою жизнь, она дорога мне, обращайтесь с ней как можно бережнее. Слышал, что ты делаешь хорошие иллюстрации, мне нужна только одна. Изобрази на ней ученика и учителя, вставь в начало книги. Можешь не спешить, я на целый месяц уезжаю в горный монастырь, а затем вернусь. У тебя ясная душа, Поль, я вижу и верю, что тебе удастся сделать подходящий рисунок». «Да, господин», — произнес Поль и поклонился, прижав книгу к груди.

Мужчина ушел. Поль сел за стол. Положил перед собой книгу в мягкой, истершейся, а по краям порвавшейся кожаной обложке, открыл. «Лорим» — стояло вверху имя автора, а посередине название — «Беседы с мастером осознания». Поль не знал, кто такой Лорим и, перевернув страницу, прочел: «Вот учитель, вот ученик, между ними дорога. Когда ученик осознает учителя, он становится на его путь, чтобы следовать ему, и только любовь даст силы дойти до конца…»

Поль читал книгу весь вечер и всю ночь. Он ничего не воспринимал вокруг, не слышал, как матушка позвала ужинать, не видел, как подошел отец, посмотрев на него, поставил на стол лампу, потому что стемнело. Когда с рассветом он закончил читать и перевернул последний лист, в нем со всей ясностью проявилось чувство, что крепло от страницы к странице. Поль посмотрел в окно. Восходящее солнце осветило лицо, забралось в глаза. Он закрыл их, а солнце осталось. Золотым пятном на темном фоне с плавающими искорками. Таким же светом сияла в нем прочтенная книга, а возникшее чувство говорило, что он нужен Лориму.

«Почему так, — думал Поль, — почему это случилось именно со мной, а может, я сам себя обманываю и совсем не нужен учителю?» Да, внутри он уже называл его учителем, потому что так чувствовало чистое сердце, а Поль всегда ему верил — сердцу незачем лгать. «Как мне быть?» — спрашивал Поль у сердца, что так безудержно рвалось к учителю. Перед внутренним взором разворачивалась дорога. «Вот учитель, вот ученик, между ними дорога. Когда ученик осознает учителя, он становится на его путь», — звучали слова, что являлись ответом. Поль встал из-за стола, глянул прямо на поднявшееся солнце. От нестерпимого света из глаз побежали слезы, но Поль продолжал смотреть, а мир лучился миллионами радужных стрел. «Я иду», — прошептал Поль и сделал шаг навстречу запредельному сиянию, что разгоралось впереди.

А в душе рождались строки о том, чему еще предстояло исполниться:

«Мое сердце в ладонях твоих,

Ты его раздели на двоих.

В моем сердце сиянье любви,

Ты меня от себя не гони.

Я приду, и утихнет вся боль,

Мы пойдем по дороге с тобой.

Я сыграю забытую роль,

Ты познаешь — мы крови одной».

***

Этим утром Поль не стал ждать, когда проснутся родители, взял мольберт с красками и пошел в школу искусств. Он пришел раньше всех. Высокие двери красивого старинного здания оказались закрытыми. Он сел на лавочку в скверике перед школой и стал ждать. Минут через пять дверь приоткрылась, из нее выглянул старый сторож Сорон. Он был настолько стар, что никто не помнил его молодым. Он глянул на мальчика и поманил скрюченным пальцем. Что-то дрогнуло в душе Поля. Мальчишки в школе боялись Сорона, хоть иногда подстраивали ему всякие каверзы. Поль не являлся исключением — он тоже побаивался сторожа, слишком тот был стар и непонятен. Но не сидеть же, когда тебя зовут. Поль поднялся и нехотя двинулся к приоткрытой двери. Сорон отодвинулся в сторону, пропуская Поля, и тот вошел. Дверь за спиной захлопнулась, гулко лязгнул засов. Поль оказался в привычном полумраке. Знакомые запахи масляных красок, дерева и пыльных холстов, что рулонами лежали под лестницей, окружили его. Там же, под лестницей, находилась приоткрытая дверца в небольшую комнатку сторожа. К ней и подтолкнул Сорон замершего мальчишку. Поль вошел. Он был здесь впервые. Вдоль стены стояла узкая тахта, заправленная шерстяным одеялом. Рядом с ней низкий столик. На нем плетеная корзинка с булочками, чайник и две большие кружки с горячим напитком. Аромат чая и свежей выпечки достиг носа Поля, и тот сразу вспомнил, что не завтракал. Сорон кивнул на тахту. Поль опустил на пол мольберт и сел, посмотрел в окно. Из него прекрасно просматривалась аллея с лавочками.

— Рано ты, Поль, сегодня, наверное, не завтракал, — сказал Сорон, садясь рядом.

— Да, не завтракал, читал всю ночь.

— Я так и подумал. Я стар, но глаза у меня острые, особенно, если вдаль смотрю. Гляжу, сидит Поль, глаза красные, то ли опять всю ночь читал, то ли плакал…

— Нет, не плакал, то есть плакал, — смутился мальчик, — но немножко, от солнца.

Сорон взял кружку, а другую вместе с корзинкой подвинул к Полю.

— Так вот, — продолжил Сорон, — дай, думаю, напою мальца чаем с булочками, а булочки свежие, мне их Зойка утром заносит, как на рынок торговать идет, может, повеселеет мальчишка, да и мне радостней станет, а то сижу один…