Лорим и Поль (СИ)

— Вижу, Поль, вижу, — сказал Рауки и взъерошил ему волосы.

Глаза Поля сияли. «Как же давно я не видел таких глаз», — подумал Рауки и вновь обнял Поля за плечи. Так они и шли дальше, а по сторонам были двери, много дверей, а за ними запечатленные в вечность начинали оживать воспоминания, и звучать детский смех.

***

Поль сливался с сознанием Мира. Время и пространство материального находились в этой первооснове. Сознание Мира наделяло сознания всех живых существ способностью познавать себя и мир. Движущееся сознания являлись силами или функциями единого сознания Мира. Сознание Мира было первичной силой Мира. Поль погружался в первооснову. В какой-то момент он пересек ее границу и оказался в бесконечном свете — второй первооснове Мира, что наделяла сущности бытием и жизнью. Поль шел внутрь света и в итоге оказался в движении или воле Мира. Данная первооснова давала сущностям возможность свободно действовать в Мире. Он ощутил суть этого движения. У него не было причины, цели или направленности. Это была волевая активность в чистом виде, ничем не окрашенная, необусловленная. Первооснова давала возможность проявлять сущностям любую активность. Пройдя через него, Поль оказался в бесконечной пустоте. Пустота позволяла одним объектам содержать внутри себя другие и наоборот. Например, сущность могла находиться внутри Мира и в тоже время в своей внутренней пустоте создавать собственные миры. Усиливая или уменьшая внутреннюю пустоту, можно было изменять движения сил в мире, притягивать их. Ничто не притягивает так хорошо, как пустота в сознании. Различные силы сразу стремятся ее заполнить. И здесь в работу с ними вступает воля, направляя в нужную сторону. А за пустотой следовала последняя первооснова — ничто. Ничто представляло собой отсутствие чего бы то ни было и само ничем не являлось. Но на его основе могло возникнуть все что угодно. Оно являлось противоположностью и сущностью всего существующего. Все и ничто составляли одно целое. Поль понял, что все — это ничто, а ничто возможность всего. Став никаким, можно было стать любым. Но никаким можно было стать только полностью исчерпав и реализовав себя прежнего.

Побывав сознанием в первоосновах, Поль понял, что освоение их займет длительное время. Для начала предстояло пропитать первоосновами тело, чтобы в первую очередь в нем проявить все их свойства и научиться ими пользоваться.

Он занимался изо дня в день, посвящая практике все свое время. Изучил труды Лорима. В книгах он обнаружил пробелы в знаниях, которые мог заполнить только Лорим. Многие из тех, кто практиковал упражнения, не видели этих пробелов, потому что редко добивались такого идеального выполнения, которого достиг Поль. А Поль на определенном этапе освоения словно натыкался на стену. Он чувствовал, что должна быть какая-то практика, что переведет, откроет дверь на новые уровни осознания. Он искал, но не мог обнаружить этих знаний в книгах. А они обязательно должны были быть, потому что Лорим упоминал состояния, которых не достичь без этих техник.

Лорим же отказывался учить Поля. За три месяца, что прожил в доме, он видел учителя только несколько раз. Все остальное время Лорим отсутствовал, занимаясь какими-то своими делами.

«Лориму нужен не просто ученик, а сын, родная душа. Как мне стать ему сыном? Как я могу заслужить его доверие? — думал Поль. — Только, если раскрою хотя бы один из спрятанных в книгах секретов. И тогда, придя к учителю, я смогу показать чего достиг. Не просто освоил готовую технику, а извлек следующую, сокрытую, но необходимую для достижения новой ступени осознания».

Он расспрашивал Рауки о том, какие состояния тот испытывал, являясь дверью, что делал, когда открывал ее в Бездну иного мира. Рауки отвечал с большой неохотой.

«Вдруг от моих воспоминаний она распахнется, — говорил он, — и я вновь стану пустой оболочкой, никем, способным принять любой облик, проявить любую сущность. А мне так хочется еще побыть собой, тем собой, которым являюсь сейчас».

Но кое-что Поль все-таки узнал, почувствовал, и настал день, когда он решил попробовать сделать шаг в неведомое.

Поль пошел в рощу акаций и сел в лотос на своем любимом камне, сложил ладони. Привычным усилием воли прекратил метания чувств и мыслей. Ощутил себя легким, почти невесомым. Вышел в вечность. Осознал себя сущностью и слился с первоосновами. Теперь предстояло сделать шаг в неведомое.

«Известное и определенное должно исчезнуть из сознания». Он отключил органы чувств. Стих ветер, треск кузнечиков и пение птиц. Погасли лучи солнца, что прорывались сквозь качающиеся ветви и касались закрытых век. Пропал вкус сладкого чая, что он пил с Рауки, и ощущение холодной поверхности камня. Весь мир исчез, осталось только ощущение своей сущности.