Лорнет герцогини де Рошфор

Правда, он тут же начал приставать ко мне с вопросами насчет ребеночка – сколько ему месяцев да как его зовут, но я очень быстро отшила его, сказав, что мой малыш спит и я не хочу разбудить его пустыми разговорами. Не хватало еще, чтобы он заглянул в коляску и увидел там мячик в чепчике.

Доехала я до Дворцовой без проблем, выгрузила коляску и покатила ее в сторону Адмиралтейства.

В Александровском саду было малолюдно.

Несколько старушек кормили голубей, ворковали на скамейках влюбленные, да прогуливались молодые мамы с колясками, среди которых я успешно затерялась, так как меня от них трудно было отличить. Главное было, чтобы ни одна мамаша не прицепилась ко мне с разговорами, но они посмотрели на Нинкину кофту в рюшечках очень выразительными взглядами, и я поняла, что они мне не опасны.

Я быстро нашла памятник Пржевальскому, полюбовалась на верблюда (он действительно был очень симпатичный, детские воспоминания меня не обманули).

До четырех часов оставалось еще пятнадцать минут, и я сделала несколько кругов по саду, чтобы осмотреться и приучить к своему присутствию всех гуляющих.

Как я и надеялась, на молодую женщину с коляской никто не обращал внимания. Я надвинула соломенную шляпу поглубже, сделала еще один круг и приблизилась к памятнику.

Если верить моим часам, до четырех оставалось две минуты.

Я остановилась в десятке метров от Пржевальского, делая вид, что поправляю одеяльце, и засюсюкала над пустой коляской.

– Ты мой зайчик, ты мое солнышко, посмотри на маму!

Я еще не решила, мячик – мальчик или девочка, поэтому говорила обтекаемо, а сама в это время повернула мячик так, чтобы был виден только чепчик.

Тут к скверу подъехала большая черная машина, из нее выскочили двое плечистых парней, потом неторопливо выбрался мужчина лет шестидесяти в шикарном костюме. Вот интересно, на улице сегодня жарища эфиопская, а парни в черных костюмах, да и хозяин тоже.

Несмотря на костюм и прочее, мужик выглядел самым настоящим уголовником.

Квадратная челюсть, глубоко посаженные, маленькие злобные глаза, низкий лоб неандертальца… Вот что хочешь с ним делай, хоть монахом переодень, все равно его сущность наружу вылезет!

Молодые парни оглядели сквер и разошлись, заняли позиции неподалеку от шефа. На меня они не обратили внимания, притом что один из них прошел совсем неподалеку от меня.

Тут я незаметно достала лорнет, обернув его гигиенической салфеткой, и навела на боевика. Вот спасибо Нинке за шляпу с широкими полями!

В моей голове зазвучали мысли охранника:

«Говорят, Кастет стареет… уже не тот, что прежде… может, пора искать другого хозяина…»

Ага, значит, вот кто это! Тот самый Кастет, с которым разговаривал по телефону Олег Иванович… один из виновников смерти моего отца… ему я тоже должна отомстить… Значит, мать подслушала, как в свое время Семибратов звонил Кастету, а я запомнила тот телефон. Господи, странно, что ее не тронули, когда она стала этого Семибратова разыскивать. Наверно, побоялись лишнее внимание к себе привлекать.

Я продолжила сюсюкать с несуществующим ребеночком, следя за происходящим и не убирая лорнет.

Кастет подошел к памятнику, остановился, огляделся по сторонам, взглянул на часы.

Конечно, я не слишком разбираюсь в часах, но даже я поняла, что они дорогущие.

И быстро подключилась к мыслям Кастета.

Мысли у него в голове были медленные, тяжелые и мрачные, как будто он перекатывал огромные камни или даже замшелые кладбищенские надгробья.

«Опаздывает Скорпион. Забурел Скорпион. Обнаглел. Ко мне на встречу опаздывает! Надо будет его проучить за наглость. А может, вообще пора с ним кончать. Вот выполнит этот заказ – и спишу его в расход. Закажу той же Мамбе».

Кастет огляделся по сторонам, снова посмотрел на часы.

«Да он совсем оборзел! Ко мне опаздывать нельзя. Вообще, что-то с ним не то – то пропал на несколько дней, то позвонил не по графику. Нет, точно, надо с ним кончать.

Но что делать сейчас? Заказ очень важный. Он уже принят, получен аванс. Большой, между прочим, аванс. Если что не так, придется выплатить неустойку. Да и не в деньгах дело! Я не могу провалить такую важную операцию! Разговоры пойдут, что я стал ненадежен, что я уже не тот, что прежде.

Тем более что такие разговоры и так пошли… до меня уже доходят их отголоски…

Поручить кому-то другому?

Нельзя. Скорпион, как ни крути, большой профессионал. Таких, как он, всего несколько человек. И операция разработана под него. В доме Разумовского все подготовлено. До начала операции осталось только два дня, когда цель будет в Петербурге на встрече…

Но где же он?

Жду еще пять минут и уезжаю…

Он должен понимать, что со мной так себя не ведут!

Но кому же доверить операцию?

Филин в Таиланде, Мамба в пластической клинике морду поправляет, да и не успеет никто подготовиться…

Вот что… все сходится к тому, что мне нужно вспомнить молодость и сделать дело самому. Так я убью двух зайцев: и заказ выполню, и покажу всем, что меня рано списывать…»

Кастет еще раз взглянул на часы, окинул последним взглядом сквер и махнул рукой своим охранникам – мол, возвращаемся.