Лорри Грасс

Когда варвар взял её на руки, до этого онемевшее и парализованное тело, словно очнулось от спячки. Лорри пронзила острая боль, а мышцы скрутило судорогой. Она выгнулось дугой и напряглось, едва не выпав из крепких объятий варвара. Не выдержав адских мук, Лорри закричала, словно йон – ночная птица, обладающей громким пугающим голосом. Он походил на последний вопль умирающего в страшных муках человека, и у людей нервных, от его страшного голоса, стыла в жилах кровь и волосы поднимались дыбом. Варвары тоже невольно вздрогнули от мучительного вопля светлолицей, и суеверно осенили себя охраняющими жестами. К счастью, сознание девушки снова померкло, и она лишилась чувств.

Варвары расселись по лошадям и продолжили прерванный путь.

В следующий раз Лорри очнулась уже в варварской хижине. Первые несколько минут, придя в себя и открыв глаза, девушка не могла понять, где находится. Она лежала на приземистом деревянном ложе, застеленном сухой ароматной травой и шкурами животных. Над ней нависал низкий потолок с грубыми балками и окружали стены, сложенные из дикого камня, обмазанного глиной. Земляной пол покрывал толстый слой сухой травы. На стене у ложа висел тканый ковёр со сложным пёстрым узором, а под потолком виднелось небольшое окошко, заставленное куском слюды. Одежда исчезла, и голое тело прикрывало лишь тонкое тканое покрывало. Но девушка не ощущала холода, как не ощущала ничего вообще. Казалось, у неё осталась только голова, которую наполняла тупая боль, а тело растворилось, исчезло, испарилось.

Но так было не всегда. Иногда тело напоминало о себе судорогой, которую сопровождала невыносимо мучительная боль. Тогда из горла вырывался невольный крик, а глаза застилали слёзы. Когда приступ проходил, измученная и ослабевшая девушка впадала в забытьё, или обессилено лежала, с трудом переводя дыхание.

Хозяйкой хижины, в которой лежала Лорри, и её заботливой сиделкой, была пожилая женщина с тёмным морщинистым лицом, длинными блестящими косами и зелёными глазами истинной варварки. Её шершавые мозолистые руки часами растирали бесчувственное тело девушки, ласково вытирали слёзы и пот после очередного приступа, заботливо подносили отвары и козье молоко к сухим губам. Старуха заботилась о ней так, словно она была её дочерью, а не светлолицей чужеземкой.

Почти каждый день больную проведывал местный знахарь, мазал тело какой-то вонючей мазью или обкладывал мокрыми листьями. После его процедур боль на некоторое время отступала, и девушка могла спокойно поспать.

Проходили дни, а Лорри оставалась такой же беспомощной и недвижимой, как и в первый день появления в селении варваров. Судорожные приступы участились и слились почти в непрерывную, изматывающую душу и тело боль. Казалось, кто-то невидимый и жестокий ломает ей кости, выкручивает суставы и рвёт сухожилия. Девушка, как могла, сдерживала крики, рвущиеся наружу. Мысленно она постоянно твердила заученное ещё в первые годы обучения правило: «Учись терпеливо переносить боль и страдания, помни – как бы долго они ни длились, всё равно закончатся». Но её учителя, наверное, не представляли, какими невыносимыми могут быть телесные страдания, когда они длятся не минуты, не часы, а бесконечные дни и ночи. Лорри чувствовала, что её силы иссякают, воля ослабевает, и скоро, не вынеся продолжительных мук, она завоет, как раненый гиззард, закричит, как йон, и сойдёт с ума от собственных криков и невыносимой боли. Старая варварка, не в силах помочь подопечной, лишь ласково гладила её по голове и негромко что-то приговаривала тихим успокаивающим голосом.

Но однажды знахарь пришёл не с очередной порцией мази и листьев, а с небольшим горшочком, в котором, в мутной воде, копошилось что-то слизистое и отвратительное. Увидев горшок, старая варварка испуганно и брезгливо отшатнулась. Знахарь сбросил с девушки покрывало и начал доставать из горшка длинных, коричнево-бурых, покрытых мерзкой слизью червей, кладя их на обнажённое тело девушки. Они тут же с жадностью присасывались к бледной сухой коже, на глазах разбухая от выпитой крови и становясь багрово-красными. Насытившись, лениво отпадали, и знахарь собирал их обратно в горшок.

После этой необычной процедуры, Лорри почувствовала такую слабость и головокружение, что едва не потеряла сознание. Взглянув на белую, как полотно, девушку, старуха начала что-то сердито выговаривать знахарю, но тот резко и строго её оборвал.

Как ни странно, несмотря на слабость, Лорри стало значительно лучше. Непрерывные боли прекратились, а судороги стали реже и намного слабее. Как только девушка набралась сил и её жилы вновь наполнились кровью, знахарь снова принёс отвратительный горшочек и повторил процедуру. После повторного сеанса Лорри смогла шевельнуть правой рукой, а затем онемение начало медленно, но неуклонно отступать.