Лось на диване, верветка на печи

Иногда в ожидании кормления лосята гуляют вокруг дома по саду и заходят, постукивая копытами по ступенькам, на крыльцо, увитое, как вы помните, разросшимся диким виноградом.

Лосенок ждет, когда Андрей спустится с крыльца. Увидит и бежит сразу за ним. На бегу выкидывает немного в стороны свои неуклюжие пока еще, длинные передние ноги.

Был год, когда мы выпаивали в одно время нескольких лосят и выходили с бутылками наперевес, спускались с крыльца в сад. Нажимали на стенки бутылок и пощелкивали. В ожидании прихода лосят стояли в саду перед домом.

Если некогда смотреть за лосенком, мы закрываем его в просторный прогулочный вольер. Лосенок набивает тропинку вдоль ограды.

Почти в каждом вольере набиты такие тропинки вдоль ограды. Многие звери и птицы выглядывают тебя по зоопарку, бегают по этим тропинкам, тебя ждут.

«Kissing a moose», «поцелуй лося» (и «поцелуй» здесь в глагольной форме) — такой придуман развлекательный аттракцион для туристов на одной из лосиных ферм в Швеции.

Туристы подходят, и лось их целует всех (по списку). У лосей губы очень мягкие. В разгар туристического сезона поцелуи расписаны все до одного.

А наш Фагот целует Веронику без записи, бесплатно. Увидит ее у ограды вольера, подбежит. Рога его похожи немного на лопасти весла. Фагот плывет к Веронике любимой, как будто на каноэ.

Вероника гуляла с лосями Фаиной и Фаготом. Андрей, ну это на следующий год уже было, гулял с лосихой Ладой. Молодые лосята ручные, они никуда не уйдут, не убегут.

Вероника по лесу идет, и лосята рядом с нею. Лада во время прогулки по зимнему лесу с Андреем пробиралась по занесенной метелью колее. Вынимала свои длинные ноги из сугроба, немного увязала.

Эта Лада у меня проглотила как-то соску. Андрей попросил его заменить и лосенка попоить, Лада присосалась к бутылке и соску проглотила (на самом деле это часто бывает). И Андрей меня успокоил, рассказал, что у него друг в детстве проглотил металлический игрушечный шарик, все нормально. И Лада, разумеется, «выдала» соску нам обратно.

Подросших лосят можно понемногу подкармливать яблоками, хлебом, ну уж никак не резиновыми сосками, конечно.

Следы природных, а не только зоопарковских лосей мы часто находим на поле возле леса.

Мы заходим в довольно дремучие леса, где сумрачно, тихо и влажно (даже летом). И можно встретить огромные и глубокие ручьи, черные от настоявшихся в них листьев.

Ручьи извиваются по лесу и часто преграждают дорогу. Тогда ходишь и ищешь переход: поваленные деревья или торчащие корни возле берега. Осторожно на корни наступаешь. Оступишься, и можешь окунуться по пояс. В черноте-то не видно глубину.

Пахнет илом и корнями сырыми, пахнет черным торфом. Мох под ногами пружинит. Папоротники растут хороводом. Они похожи на зеленые вспышки. Как павлины в зоопарке распускают свои хвосты, так папоротники в лесу вспыхивают зелеными ветками и листьями.

Под ногами моховая перина. У мха корни из-за влаги седые, если их поддернешь немного. Наступаешь, и твой вдавленный след постепенно поднимается из мха.

Сосны поднимаются в небо, со свисающими седыми обрывками, с длинными локонами, прядями лишайников.

Мы любим болотистые мхи. Места с потаенными протоками, подтопленными и укромными пространствами. В которых может закричать выпь. И глухари могут взлететь, раз, два, неожиданно из зарослей. Тропинку перебежать лиса, удивленная присутствием человека.

На возвышении среди невысоких елок и бурелома увидишь уходящую вглубь нору (возможно, барсука). И песок рядом с ней, недавно выкопанный. Песок речной и тяжелый (потому что сырой). А на открытых местах, на сухих полях, в чабреце песок струится.

Помимо ручьев, через лес устремляются в разные стороны противопожарные просеки и рвы.

У елок мы часто находим помет рябчика. Летом находишь помет, а зимой место, откуда рябчик взлетел (на снегу хорошо видны отпечатки его крыльев).

Найдешь и вдавленный в мох лосиный след. Следы зубов лося на коре. Обгрызенные стволы у осин. У рухнувших от снега осин. Художественная лосиная резьба по дереву. Следы бобров — подточенные, заостренные осины.

А ходить по замерзшему болоту! Не по болоту, конечно, по болотцу. По заводи, образовавшейся осенью от дождей.

Лед встал, и мы его щупаем ногой. Подо льдом видны корни деревьев, болотные кочки и опавшие листья.

Мы гуляли и по берегам небольших лесных озер, тоже зимою замерзших, с пушистыми высокими тростниками и рогозами.

Идешь по льду, ну недалеко, конечно, от берега, и раздвигаешь эти высокие травы. С рогоза пух летит.

Находили в таких лесах капы — тяжелые и спрессованные из слоев древесины наросты на деревьях, похожие на поднимающихся к верхушкам улиток, черепах. Они прильнули и обхватили своей тягучей и медленной тяжестью стволы.

А некоторые капы еще похожи на лица. На многих капах можно увидеть будто бы застывшие лица. Мы идем и на «лица» озираемся.

Мы часто забываем взять воду в такие большие переходы, и Вероника тогда говорит мне: «Ничего, если что, мы попьем и из копытичка». И вот мы «из копытичка» пили.