Читаем Лось на диване, верветка на печи полностью

У опушки на одной из наших прогулок мы нашли ручей, дно песчаное у него, трава стелется и стелется, бурлящий поток перебегает через коряги, омывает корни старых пней.

И мы воды взяли, зачерпнули. А где я пила, в ручье оказался след лося. Его не смыло еще водой.

Лось бежал и наступил случайно в ручей. Так что я в прямом смысле этого слова выпила воды из копытца, «из копытичка».

Зеленые охапки

И лоси — это ведь ветки, ветки, ветки! Это бесконечные ветки. (Если лоси живут в зоопарке.)

Осиновые почки покрываются льдом во время заморозков, превращаются в ледяные такие конфеты, леденцы.

В помещении, конечно, оттаивают, и их первым делом (а они ароматные!) съедают. И Ляля съедает, и Василиса съедает, и наш Тайсон.

Листочки проклюнутся, ветки с тонкой и скользкой даже немного от сока кожурой.

И ветки нам надо выбрать повкуснее. Андрей к первому же попавшемуся возле дороги кусту не подойдет! Веточки должны быть без пыли, без «плевков». (Есть такие вредители на иве, их называют ивовые пенницы, если поселятся на дереве, все листики и все дерево в «плевках».) А нам нужны «неоплеванные» ивы.

— Не забыть секатор для веток! Не забыть секатор для веток! Не забыть! Секатор мы взяли с собою, не забыли? — каждый раз, когда едем за ветками, встрепенется, спохватится Андрей.

Наберем зеленые охапки из веток, человека не видно из-за веток. Взвалив эту кипу на плечи, идешь потом по зоопарку и раздаешь.

Гора из веток постепенно редеет. Из нее вычленяются постепенно охапки и снопы. Дикобразам, косулям и лосям. Обезьянам и медведице Василисе (она смотрит, чтоб про нее не забыли!). Овцам, лошадям, козам. Якам, кенгуру. Все первым делом объедают листочки, пережевывают.

Сосновые ветки зимой падают под тяжестью снега, подбираем. По снегу к ограждению вольеров волочем.

Запариваем веники зимой, собранные и заготовленные летом, чтобы лист разошелся и раскрылся. Веники березовые или дубовые. Зимою косули и лоси все у нас съедят. В помещениях, где топятся печки, стоит несколько ведер с запаренными в потемневшей из-за настоя воде вениками.

Перетирая сушеные летние цветки

В дождик осенний заглянула в вольер к енотам, а они сидят у себя в домике напротив друг друга, сеном у них пахнет, сидят и перетирают в руках сушеные летние цветки.

Еноты слушают дождь и смотрят из вольера на дождь, ты с ними на пенечке сидишь и тоже смотришь, смотришь.

Посетители во время дождя разбегаются и прячутся. Сбиваются в кучки и жмутся по двое, по трое под зонтами.

Мы выдаем посетителям зонты. Зонты, как и старые керосиновые лампы и овечьи старые кованые ножницы, висят у нас на входе.



Посетители разойдутся и оставят у нас на лужайке раскрытые зонтики сушиться.

Дождь хлещет с барабанным и волнующим грохотом по шиферу.

В сильный дождь вода быстро сбивается в ручьи, ручьи заполняют желоба. Вода гонит мелкий песок, желоба и канавы забиваются. Освобождаешь и чистишь их лопатой. (Андрей в плаще идет чистить их лопатой.)

Лебеди, воодушевленные дождем, кружатся, свои огромные крылья распахнули.

Стаканы, и не простые, а граненые, собранные по заброшенным домам, отмываем от пыли, паутины.

Стаканы расставлены на лавке. Их дождь наполняет равномерно. А иногда и неравномерно. Кому сколько нальет. Стоят полные и неполные стаканы.

«Дождь разливает», — в такой момент всегда Вероника говорит. Вода в стакане блестит, если солнце выглянет после прошедшей уже тучи.

Пенопластом мы утепляем зимние домики енотам, еноты дырки в домике, в стенках прогрызут и пенопласт весь раскрошат. И град как эта рассыпанная крошка.

Земля мокрая, и трава полегла из-за дождей. Мокрая даже паутина на сетках.

Мокрые листья на земле. Капли дождя везде: на соснах и на елях. Подосиновики стоят под водой за забором в канавах — затопило.

Подтопленные корни в лесу у осин и у ольхи. Все под ногами укрыто листьями намокшими.

И бывает, что настолько промок, что тебе уже просто все равно. Все спрятались от дождя, а ты обратно на улицу выходишь.

А кроме ручьев, из которых обычно пьем воду «из копытичка», можно увидеть еще набитые в лесных торфяных низинах узкие тропы кабанов.

Вы попадали на тропы кабанов? Черные из-за жижи и из-за перетоптанного торфа.

Шеи — золотые шары

Страусиные головы в окне. Страусы стучат по окну клювами в зимнем отделении вольера и мух ловят.

Если дождь, они могут выскочить под дождь. Если снег, под снег. Снежинки крупные у них оседают на ресницах.

Снег страусы утрамбовывают, бегут. А летом песок весь в вольере перетопчут.

Головы серые у них и на очень длинных шеях. Шестами торчат из-за забора. По-прежнему, как и в начале книги, торчат и торчат из-за забора. Переплетаются морскими узлами.



А осенью они как отцветшие шары. Да, да, шеи и головы страусов немного похожи на шары.

В деревне у нас золотые шары часто свешиваются через калитки из-за забора.

Кадриль и кренделя

Перейти на страницу:

Все книги серии Время – юность!

Улыбка химеры
Улыбка химеры

Действие романа Ольги Фикс разворачивается в стране победившего коммунизма. Повсеместно искоренены голод, холод и нищета. Забыты войны, теракты и революции. Все люди получили равные права и мирно трудятся на благо общества. Дети воспитываются в интернатах. Герои книги – ученики старших классов. Ребятам претит постоянная жизнь за забором и под присмотром. При всяком удобном случае они сбегают за ограду в поисках приключений. Что за странные сооружения, огороженные колючей проволокой, выросли вдали за холмами? Зачем там охрана и вышка с таинственными, качающимися из стороны в сторону «усами»? Что за таинственная болезнь приковывает их друзей на долгие месяцы к больничной койке? В поисках ответов на свои вопросы герои вступают в неравную борьбу с системой, отстаивая право каждого быть самим собой.

Ольга Владимировна Фикс , Татьяна Юрьевна Степанова

Детективы / Социально-психологическая фантастика
Темное дитя
Темное дитя

Когда Соня, современная московская девушка, открыла дверь завещанной ей квартиры в Иерусалиме, она и не подозревала о том, что ее ждет. Странные птичьи следы на полу, внезапно гаснущий свет и звучащий в темноте смех. Маленькая девочка, два года прожившая здесь одна без воды и еды, утверждающая, что она Сонина сестра. К счастью, у Сони достаточно здравого смысла, чтобы принять все как есть. Ей некогда задаваться лишними вопросами. У нее есть дела поважнее: искать работу, учить язык, приспосабливаться к новым условиям. К тому же у нее никогда не было сестры!Роман о сводных сестрах, одна из которых наполовину человек, а наполовину бесенок. Об эмиграции и постепенном привыкании к чужой стране, климату, языку, культуре. Об Иерусалиме, городе, не похожем ни на какой другой. О взрослении, которое у одних людей наступает поздно, а у других слишком рано.

Ольга Владимировна Фикс

Современная русская и зарубежная проза
Грабли сансары
Грабли сансары

Ранняя беременность может проходить идеально, но без последствий не остается никогда. Кто-то благодаря этой ошибке молодости стремительно взрослеет, кто-то навсегда застывает в детстве. Новая повесть Андрея Жвалевского и Евгении Пастернак состоит из двух частей. Они очень отличаются по настроению. И если после первой части («Сорок с половиной недель») вы почувствуете грусть и безысходность, не отчаивайтесь: вторая часть добавит вам оптимизма. Тест-читатели по-разному оценивали «Грабли сансары», но фразу «не мог оторваться» повторяли почти все. Процитируем один отклик, очень важный для авторов: «Не могу написать сухую рецензию. Слишком много личного. Никудышный я тест-читатель на этот раз… Но вам огромное спасибо. Вместе обе части получились такими глубокими и близкими. Я учусь выходить из круга сансары. Спасибо».

Андрей Валентинович Жвалевский , Евгения Борисовна Пастернак

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука