Лоскутное одеяло

- Ну что это за яйца? Смех один. Вот в детстве, у моей мамочки - я помню таки были яйца!

- А вы не путаете ее с папочкой? - осведомилась Раневская.

27 октября. Был Юра Тюрин, который живет сейчас в США и вроде Шмакова секретарствует у Татьяны Яковлевой, дружит с нею.

Рассказывал. Ей восемьдесят шесть. После перелома ходит с палочкой. Сейчас что-то с желудком. Много лет ее колют каким-то противоболевым наркотиком. И приучили. Все время просит колоть. Дежурят медсестры. Очень привередлива в еде, за год сменила несколько поваров, ест только то, что готовит Юра. Все время просит кулебяку. А Юра хорошо готовит. Как Шмаков. Странно, что двое моих знакомых выступают возле нее в одном и том же амплуа!

Диктует ему воспоминания о Маяковском и каждый раз по-другому. (Сколько можно? один раз уже диктовала Гене!) Хорошая рассказчица, но на вопросы отвечает односложно и зажато. Ее версия - роман был платонический (смех один! достаточно заглянуть в записную книжку М-го 1928 года).

Главу о ней, что написала Богуславская в книге "Знаменитые американки", она забраковала и запретила печатать в США. Просила передать привет "Васе и его милой жене".

- Кому позвонить от вас в Москве?

- Васе и Ерофееву.

29 августа. Катя, племянница, рассказала: так как молока в Кратово купить летом было нельзя, она брала у какой-то женщины козье молоко для Саньки. Пришла расплачиваться, хозяйка денег не берет:

- Зачем они мне? Я все равно на них ничего купить не могу. Давайте лучше продуктами.

Катя говорит, что продуктов и у них нет, все приходится доставать и возить из города.

- А машина у вас есть?

Машины не было. Выяснилось, что авто требуется вот для чего: козе нужен козел, а он живет далеко и старый, дойти до козы не в состоянии. И нужна машина, чтобы его привезти к даме. Вот такая зажиточная страна, где козлов возят в лимузинах. Катя была в замешательстве, хотя легко себе представить едут "Жигули", а рядом с водителем сидит бородатый козел и блеет: "Не гони так, дорогой, я не выношу быстрой езды".

[31 декабря. С 13 декабря по 24 был в Берлине. По делам книги о Л.Ю.*. Возились с иллюстрациями. Попросили добавить ее переписку с О.М. Бриком. Сделал, прокомментировал и отослал сегодня с оказией. Жил у Натана. Прекрасная огромная квартира. Очень славная Галя. Максим, их сын, ходил с одноклассниками петь на улице, собирали деньги в пользу детского дома на Урале. Набрали 7 000 марок. У Натана интересная экспозиция плакатов начала 20-х годов.]

1991

[3 февраля. Сегодня был посол Франции Фроман-Мэрис, рассказывал печальное - у его жены Габриэллы подозревают что-то плохое. Приглашал нас в Париж. Осенью он говорил с Лукьяновым, и тот дал понять, что спасти нас может только лидер типа... Пиночета!

Вера Васильева ездила на гастроли в Орел и там, в разговоре с секретарем обкома, попросила помочь театру с досками - не из чего строить декорации. Он же ей ответил: "Я бы с удовольствием, но мне не из чего даже делать гробы!"]

Претенциозное интервью Иосифа Бродского:

"Герцен врет очень много. У меня есть один знакомый в Лондоне... Ну, знакомый - это не то слово. Сэр Исайя Берлин. У него студент был, который занялся Герценом и раскопал его переписку - я уж не помню с кем. Как раз самый момент приезда Герцена в Англию. И вот он пишет в Россию - туманы, то-се, пятое-десятое. И в каждом письме туманы, туманы, туманы... Так этот англичанин решил проверить лондонские газеты. И абсолютно никаких туманов! Федор Михайлович Достоевский тоже был, между прочим, чудовищный лжец, царство ему небесное. Я помню, как гуляя по Флоренции, набрел на дом, где он жил. Он оттуда посылал чудовищные письма домой - что вот, дескать, денег нет. А дом этот был напротив палаццо Питти. Простенько.

Интервюьер: Как раз в те дни, когда Достоевский жаловался на страшную нужду и безденежье, он останавливался в лучших гостиницах, ел в лучших ресторанах и разъезжал в лучших экипажах?

Б.: Вообще-то автору так и следует вести себя. Тут я автора нисколько не обвиняю. Тут он всегда прав. И он даже не лжец. В тех условиях, в какие автор поставлен обществом, он может себе это позволить. Непонятно еще, почему он не крадет, не убивает".

Теперь объясните мне, почему, собственно, им простительно лгать? "В тех условиях"? А чем плохие были условия, если Достоевский жил шикарно, а врал, что нет денег? Герцен жаловался на туманы, а погода была прекрасная? Бродскому почему-то этого мало, и он недоумевает, почему они вдобавок не крали и не убивали.

Вот С.П. его бы устроил, ибо и лгал, и крал. Бродскому это было бы понятно, судя по интервью?

Ерунду городит. Как ерунду городит Смоктуновский, когда говорит свои слова, а не слова ролей, которые он играет гениально.

Так и с Бродским. Ведь его стихи незабываемые:

Мир больше не тот, что был

прежде, когда в нем царили страх, абажур,

фокстрот,

кушетка и комбинация, соль острот.

Кто думал, что их сотрет,

как резинкой с бумаги усилья карандаша,

время? Никто, ни одна душа.

Однако время, шурша,

сделало именно это...

P.S. 1997. В "Литературке" 10 сентября 1997 беседа Бродского с Соломоном Волковым.