Лосось сомнений

Та была темной и мрачной, лишь кое-где мерцал тусклый зеленоватый свет. В общем, она показалась Зафоду омерзительной, хотя бы потому, что части бывшего главного навигатора судна теперь валялись разбросанные по полу, гирляндами висели по стенам и потолку и, что самое главное, налипли на нижнюю половину его, Зафода, скафандра. Эффект получился настолько омерзительный, что мы до окончания нашего повествования воздержимся от упоминания о нем. Ограничимся лишь тем, что скажем, что беднягу вырвало прямо внутри водолазного костюма, отчего ему пришлось в срочном порядке поменяться с пустым скафандром, произведя предварительно соответствующую подгонку головной части. К сожалению, стоявшего в трюме зловония (плюс вид собственного скафандра, разгуливающего по дну морскому в гирляндах из чьей-то гниющей требухи) было достаточно, чтобы вновь извергнуть содержимое желудка внутри нового костюма, с чем, увы, пришлось мириться, ибо третьего в запасе не было.

Ну вот и все. Точка. Давайте поговорим о более приятных вещах.

Или по крайней мере менее противных.

Хозяин перекошенного в крике лица, кажется, немного успокоился и теперь, пуская пузыри, нес что-то невразумительное, сидя в огромном баке, наполненном желтоватой жидкостью. Это был специальный аварийный контейнер.

– Нет, это безумие! – верещал он. – Полнейшее безумие! Я же говорил ему, что мы всегда успеем полакомиться омарами на обратном пути. Но этот псих и ухом не повел! Он же упертый! Не понимаю, как вообще можно сходить с ума из-за каких-то омаров? Вы сходите? То-то же, вот и я нет. Согласитесь, резина резиной, и вкус под стать. Я, например, предпочитаю морских гребешков. Так ему и сказал. О Боже, я так ему и сказал!

Зафод уставился на странное видение, размахивавшее руками, сидя в баке с желтоватой жидкостью. Человек этот был обмотан трубками искусственного дыхания. Усиленный динамиками, его голос громогласно разносился по всему кораблю, жутковатым эхом возвращаясь откуда-то из глубин трюма.

– Зачем я только это сделал! – вопил безумец. – Зачем я сказал ему, что предпочитаю морских гребешков? В ответ он сказал мне, что я за всю свою жизнь просто не пробовал настоящих омаров – таких, какие водятся на планете, откуда родом его предки. То есть здесь, и он решил мне это доказать. Он сказал, что проблем не будет, сказал, что здешние омары стоят того, чтобы махнуть рукой на все наше задание, не говоря уже о том, чтобы сделать небольшую остановку и на время заняться чем-то более приятным. Он поклялся, что возьмет на себя корабль, пока тот будет находиться в атмосфере. Но это безумие, чистой воды безумие! – продолжал кричать обитатель контейнера с желтоватой жидкостью. На мгновение он умолк и вытаращил глаза, словно что-то припоминая. – Корабль вышел из-под контроля! Я поверить не мог, что мы на такое решимся – подумать только, ввязаться в авантюру, и все ради того, чтобы доказать, будто эти чертовы омары и впрямь так хороши, как о них трезвонят. Извините, я, наверное, совсем заколебал вас этими омарами, сейчас закончу, но они вот уже несколько месяцев не дают мне покоя, пока я сижу в контейнере. Но можете себе представить, что значит сидеть в корабле несколько месяцев кряду, каждый день видеть одни и те же рожи, питаться одним и тем же консервированным дерьмом, когда он при этом заладил: «Омары! Омары!», – а потом еще шесть месяцев пропадать здесь, один-одинешенек, и эти омары никак нейдут из головы. Обещаю, я постараюсь закрыть рот и больше слова не скажу про омаров. Клянусь. Омары! Омары! Омары! Сколько можно. Кажется, спасся только я один. Только мне удалось добраться до аварийного контейнера еще до того, как мы рухнули в океан. Я едва успел послать сигнал бедствия, и в следующее мгновение корабль ухнул в воду. Катастрофа! Полнейшая катастрофа! И все потому, что кто-то питал слабость к омарам. Вы хоть понимаете, о чем я? Поверьте, мне нелегко сохранять спокойствие.

Обитатель контейнера бросил на них умоляющий взгляд, и неожиданно до него словно дошло, что, собственно, происходит. Будто упавший с дерева лист, он вернулся на грешную землю и, растерянно заморгав, как-то странно посмотрел на нежданных гостей. В этот момент он стал похож на обезьяну, удивленно уставившуюся на диковинную рыбу. Снедаемый любопытством, он корявыми пальцами поскреб о стеклянную стенку контейнера. Изо рта и ноздрей вырвались крошечные желтые пузырьки и устремились вверх, на мгновение застряв в его спутанных волосах.

– О Боже, о Небеса! – бормотал он себе под нос. – Меня нашли! Я спасен!

– Допустим, – тотчас поспешил вставить слово официальный представитель, – что вас по крайней мере нашли.

Представитель с решительным видом подошел к главному компьютеру в середине помещения и быстро пробежал пальцами по клавиатуре, желая получить данные о характере и размерах причиненного судну ущерба.

– По крайней мере аористовые стержни не пострадали.

– Гром небесный! – воскликнул Зафод. – Так, значит, тут все-таки есть аористовые стержни!