Лотос

– Сид… – я хрипло выдыхаю, скользя руками вверх по ее бедрам, талии, пока она не ловит их за секунду до того, когда я достигаю ее груди.

Глаза Сидни распахиваются, ее тело дрожит на мне, напряжение гудит и трещит, отчаянно пытаясь воспламениться.

– Идем смотреть фильм. – Ее слова звучат вымученно, фальшиво… напуганно. Ее влажные ладони сжимают мои, она наклоняется, чтобы поцеловать меня в щеку. – Мы друзья, Оливер.

Ее волосы подобны льду, когда касаются моей разгоряченной кожи, заставляя меня дрожать. Сжимая ее руки в своих, я притягиваю ее назад, прежде чем она уйдет, мои губы приближаются к ее уху и шепчут:

– Я хочу большего.

Она сомневается. Ее бедра сжимаются вокруг моих. Ее дыхание прерывается, а дрожащий выдох согревает мою шею. Она растворяется во мне всего на мгновение – просто волшебное, продолжительное мгновение, которое я хочу заморозить во времени.

Но ее разум побеждает, и она отстраняется, как будто я только что обжег ее.

– Мы не можем, – говорит она, выдавливая слова через силу, почти с болью. Слезая с моих ног, а затем и с кровати, Сидни меняет тему: – Я испекла печенье.

Приподнимаясь, я стискиваю зубы и опускаю голову, вглядываясь в замысловатый узор покрывала. Я пообещал ей, что наши отношения не станут странными, что я не захочу большего, но сдерживать это обещание становится все труднее. Я вижу ее желания, и особенно четко они отражаются в том, как она смотрит на меня; как держит мою руку, когда мы гуляем; как засыпает у меня на плече, когда по телевизору идут «Ох уж эти детки!». Желания в ее смехе, в ее шутках, в том, как ее кожа нагревается и розовеет, когда я рядом. В том, как она стоит рядом со мной, когда я поднимаю взгляд, чтобы наши глаза встретились. И даже сейчас ее руки все еще дрожат, дыхание прерывистое, губы приоткрыты и требуют поцелуя.

– Я собираюсь одеться и спуститься вниз, – выдавливает она, вместо того чтобы сказать все то, что она скрывает. – Встретимся внизу.

Когда она отворачивается, из меня зачем-то вырывается:

– Сегодня я встретил девушку. В библиотеке.

Сидни замирает, повернувшись ко мне спиной и склонив голову.

Этот факт совершенно не имеет отношения к нашей ситуации, но я чувствую себя обязанным поделиться.

– Она была очень симпатичной. Тихой и доброй. Ее зовут Табита. Она была похищена, как и я.

Она медленно поворачивается, ее радужки сверкают от неведомого чувства.

– Табита Брайтон?

– Да. – Мы пристально смотрим друг на друга, и я понимаю, что жду реакцию. Какую-то. Я не знаю почему. – Вы с ней знакомы?

Быстрый кивок.

– Сводник. Он зарезал одиннадцать человек недалеко отсюда. Выжили трое, и она была одной из них. Другими были Кора Лоусон и Дин Ашер. На самом деле Клементина училась в том же колледже, что и Дин. Это была ужасная история. – Сидни чешет предплечье, ее челюсти сжаты. – Одно время я думала, не тот ли это человек, который похитил тебя, но детали не сходились. Я рада, что это был не он, учитывая истории, которые слышала…

Информация доходит до меня, заставляя меня ерзать и чесаться. Мой похититель никогда не был жестоким. Я даже представить себе не могу, через что прошли эти люди.

– На следующей неделе мы собираемся выпить кофе. Будет приятно пообщаться с кем-то, кто проходил через похожее.

Глаза Сидни слегка опухают, поблескивая от тоски. Но внезапно она вспыхивает и рассеивается, как будто ее вообще никогда не было.

– Это здорово, Оливер. Я рада за тебя.

Я почти уверен, что она лжет.

Было ли то, что я только что увидел в ее глазах, тем же самым, что я почувствовал, когда одним летним вечером наблюдал, как она целуется с другим мужчиной. Я никогда не рассказывал ей, как мое сердце сжималось от болезненных, вялых ударов, или как у меня перехватывало горло, а кожу неприятно покалывало. В ту ночь на крыльце своего дома я открыл для себя новое чувство, и это заставило меня скучать по уединенной жизни под землей.

– Да, я расскажу тебе, как все прошло, – наконец отвечаю я, не в силах оторвать от нее взгляда. – Я не очень хорош в подобных вещах.

Тоска возвращается в ее глаза, измученные и бирюзовые, и я осознаю подтекст своего заявления. Но я не отступаю и не исправляюсь.

– Я уверена, что у тебя все получится.

С этими прощальными словами Сидни выходит из комнаты и оставляет меня одного на своей кровати. Моя голова откидывается на спинку кровати, живот крутит от беспокойства, а сердце болит от изнеможения и усталости.

Она сказала, что хочет быть просто друзьями.

И я полагаю, если стремление к большему, а также желание и привязанность ощущаются именно так… То, возможно, Сидни была права с самого начала.

«Это разрывает людей на части».

Я уже чувствую себя разбитым вдребезги, а ведь это был всего лишь один поцелуй.

* * *

Несколько часов спустя я подхожу к своей входной двери после просмотра фильма, который не был «Ловушкой для родителей». Сидни передумала, поэтому вместо этого мы посмотрели «Большого Лебовски». Хотя фильм был забавным, наши мысли находились далеко. Я чувствовал расстояние между нами, а также рассеянность, замешательство, витающие в воздухе.