Лотос, рожденный в грязи

Лиза умолкла, потянулась к чашке, но там было пусто, и Тина быстро встала, принесла чайник:

– Спасибо, – девушка сделала глоток. – В горле сохнет все время… Психолог говорит, что это невысказанная обида, а как невысказанная, я же вот вам рассказываю…

– В кабинете просто душно очень, – тихо сказала Тина, возвращаясь на диван. – Лиза… а вот вы сказали – постоянно кто-то выпадал из круга общения, это что значит?

– Разное. Кто-то отправлялся в дальний скит, мальчики большей частью на прииск.

В голове у Тины словно вспыхнула красная лампочка на слове «прииск». Выходило, что Геннадий не врал, а она сама оказалась права в том, что вербовщики туда тоже присматривают людей.

– А что за прииск?

– Мне всегда казалось, что это просто такое наказание, но для парней. Для девушек существует дальний скит, а для парней – прииск. За тяжелые провинности туда отправляют, накладывая жесткую повинность. Повинность за провинность… – усмехнулась Лиза невесело. – А какие особые провинности могли быть в монастыре? Но вот был случай, когда двух девчонок застали сидящими на лавке с парнями после отбоя. Ой, что было… На утренней молитве их впереди всех поставили, духовник долго распинался, какой тяжкий грех они совершили, как должны гореть в аду за свой проступок… Но даже не это самое отвратительное. Виновными назначили девчонок – духовник так и сказал, совратили невинных. Они даже не целовались, не в обнимку сидели – какое «совратили»? Девчонок отправили в дальний скит, больше никто их не видел, а парням ничего не было. Правда, один потом попался на краже, вот его услали на прииск.

– И никто никогда не говорил, где это? Хотя бы примерно?

Лиза задумалась на пару минут, наморщила лоб.

– Я слышала только, что по реке на лодке вверх от монастыря, а куда это – не представляю. Я ведь никогда не видела толком дорогу, по которой едут, нас всегда возили в фургоне, чтоб ни щели не было. Приезжаешь в назначенное место в городе N, садишься в фургон – и все, в следующий раз свет видишь уже у лодок в деревне. А уж по реке… Там не выбраться, если сбежать, все на это нацелено. Нам с детства внушали – нельзя уходить за территорию монастыря, вокруг лес, а в нем волки. И это, кстати, не выдумка. Я слышала, как один из мужчин-проводников, что возил продукты в дальний скит, рассказывал, что видел трех волков.

– И это действовало? Никто не пытался убежать?

– Нет, – покачала головой Лиза. – Мы ведь не понимали, что живем не так, как люди должны, нам же казалось, что все правильно – зачем бежать?

Тина согласно кивнула – при таком жестком воспитании и откровенном промыве мозгов наверняка никому и в голову не приходило, что существует другая жизнь, а значит, зачем куда-то бежать, для чего? У них тут свой рай.

Помолчав минуту, Лиза бросила взгляд на часы:

– Валентина… если вы не возражаете, мы можем продолжить разговор в другой день? У меня через час встреча с психологом, я не смогла перенести, а отменять не могу, мне нужна его помощь, – виноватым голосом спросила Лиза.

– Конечно! – Тина поднялась, чтобы проводить ее. – Спасибо, что уделили мне столько времени.

– Я не все еще рассказала… видите, как время пролетело… но я обязательно приеду, я теперь знаю куда.

– А давайте я вам телефон свой напишу, сможете позвонить, когда будет удобно? – предложила Тина, возвращаясь к столу и беря визитку.

– Спасибо, – Лиза сунула ее в карман сумочки. – Думаю, через пару дней, хорошо? Мне… – она замешкалась, и Тина догадалась, что хотела сказать девушка – ей теперь нужен перерыв, чтобы отойти от воспоминаний.

– Лиза, звоните, когда вам будет удобно, – повторила она. – Мне тоже нужно время, чтобы все систематизировать. Я так понимаю, что из монастыря никто не убегал, так что торопиться некуда, если уж за пять лет моя клиентка не сбежала.

– Ей просто некуда бежать. До свидания, Валентина, я найду дорогу сама, – Лиза выскользнула за дверь с такой поспешностью будто боялась, что Тина передумает и заставит ее задержаться.

Оставшись одна, Володина выключила диктофон, но переслушивать запись сразу не стала, решив, что сделает это позже, когда приедет Вовчик.

Снежана вот уже час маялась на скамейке у подъезда справа от того, в котором жила Сомова. Приехала она сюда рано, часов в семь, долго кружила по двору, делая вид, что разговаривает по телефону, а сама наблюдала за окнами квартиры. Там горел свет, и через тонкую занавеску был виден женский силуэт, снующий от плиты к столу.

«Бабуля – молодец, завтрак готовит», – думала Снежана, не успевшая позавтракать.

Теперь ей оставалось надеяться, что по дороге попадется какая-нибудь палатка с гамбургерами, иначе придется бегать голодной до окончания дня.

Расположившись так, чтобы видеть подъезд, она нацепила наушники и принялась копаться в телефоне, изредка поднимая голову и посматривая на подъездную дверь.