Ловчий

Толстяк склонился надо мной, снимая наручники. При этом он не преминул интимно погладить меня по бедрам. Я непроизвольно дрыгнул ногой, угодив коленкой по его носу. Петро вздохнул, как обманутый в лучших надеждах.

Едва браслет расстегнулся, я рывком вскочил на ноги, растирая зудящую полоску кожи на запястье.

— Не ерепенься. — Петро принялся надевать на мою голову мешок из плотного черного материала с прорезью для рта. Он так и норовил прижаться ко мне жирным брюхом.

— Петро, брось! — скомандовал Бизон. — Айда!

Мое движение направлялось блудливыми руками пузана, а все попытки сопротивления приводили лишь к тому, что я спотыкался на каждом шагу.

Мы прошли по коридору, после чего меня развернули на девяносто градусов.

— Поднимай ходули, — ласково предостерег Петро. — Тут ступеньки.

Наконец повеяло свежим воздухом. Я с наслаждением вдохнул его полной грудью.

Меня втолкнули в машину. Рядом, судя по сопению, сел Бизон.

— Мы так не договаривались, — запротестовал я. — Говорить будем без свидетелей.

— Не дрейфь! — Бизон толкнул меня плечом. — Водило-то нужен. Не могу же я оставить тебя за спиной. А говорить будем вдвоем.

— У вас есть другой водитель, — напомнил я. — Некая привлекательная блондинка. С ней мне было бы как-то спокойнее.

Бизон хохотнул:

— Радуйся, что не познакомился с ней ближе. Петро ангелом бы показался…

— Развеселый у тебя коллектив, Яша…

Взревел мотор.

Некоторое время ехали медленно, видимо, машина выбиралась из каких-то закоулков, но вот скорость резко возросла. Судя по звукам, мы влились в оживленный транспортный поток.

Радиоприемник в салоне был настроен на волну «Маяка». Вскоре диктор сообщил, что в Москве двадцать три ноль-ноль. Ого! Надолго же затянулось мое приключение!

После выпуска новостей, основная часть которого была посвящена захвату заложников, ехали, по моим прикидкам, еще минут десять.

Но вот машина остановилась.

Бизон сдернул с моей головы мешок:

— Выходи!

Мы находились в какой-то тенистой аллее, скупо освещенной редкими светильниками. Нигде не виднелось ни одной фигуры, ни одного горящего окна. Воздух был удивительно свеж, от него кружилась голова.

— Петро, жди меня во-он там, — приказал Бизон, тыча пальцем в сторону ближайшего фонаря, до которого было метров двести.

Куда же он меня завез?

Петро вздохнул и уныло поплелся по пустынной дороге.

— Ну, гони свою туфту! — ухмыльнулся Бизон, становясь напротив.

— Яша… Есть люди, которые дорого заплатили бы за эту информацию.

— Ладно-ладно, нечего цену набивать.

— Ты даешь слово?

— Даю. Слово Бизона, что отпущу на все четыре стороны, если будет толк.

— Хорошо… — Тянуть далее не имело смысла. — Слово Бизона — твердая валюта.

Он самодовольно осклабился.

— А теперь навостри уши… — Далее я продолжал шепотом, хотя никто посторонний слышать нас не мог, а Петро удалился уже метров на семьдесят.

— Дело в том, что у всех людей, даже великих, есть свои слабости. Увлечения, хобби. Хобби Прошева — рыбалка. Самая обычная. Он не признает ни неводов, ни верш, ни спиннингов, ни подводного ружья, ни динамита. Только удочку. Каждый понедельник перед работой он ездит рыбачить на одно подмосковное озеро. На утреннюю зорьку. Бывают, конечно, исключения. Допустим, зарубежный визит. Но если он в Москве, то это святое правило. Запомни: понедельник, утренняя зорька.

— Не без охраны же он ездит! — скривился Бизон.

— С охраной, конечно. И конечно, там все тщательно проверяется.

— А в чем секрет?

— Вот мы и дошли до главного. Озеро имеет форму подковы. Шириной примерно двести метров. Он забрасывает свои удочки на внешней стороне подковы. Там же расположены коттеджи, все службы. А внутреннее пространство подковы представляет собой как бы мыс, поросший лесом. Мыс этот слегка всхолмлен. В самой верхней точке растет дуб с большим старым дуплом. Он там один, ошибиться невозможно. Дуб окружен зарослями орешника и буреломом. С места рыбалки дупло невозможно заметить. Зато из дупла бережок просматривается отлично. Сквозь ветки. Напрямую это три сотни метров.

— Охрана? — отрывисто спросил он.

— Сосредоточена в районе рыбалки. А также контролирует подъездные дороги.

— Что же, они совсем не осматривают дальний берег?

— Осматривают. В воскресенье вечером. Считается, что туда можно попасть только со стороны коттеджей, с юга, а все эти подходы перекрыты.

— Н-ну? — Он прожигал меня взглядом.

— Но к волшебному дубу можно подойти и с севера. Правда, надо продираться сквозь заросли и бурелом. Километра четыре, притом ночью. Это не увеселительная прогулка, но для подготовленного человека особого труда не представляет. Я расскажу тебе о заброшенной лесной дороге и приметной точке на ней. Если идти от нее строго на юг, то как раз через четыре километра выйдешь к холму. Но если даже немного собьешься, озера все равно не минуешь. А там легко сориентироваться.

— Никак ты сам собирался в то дупло, а? — хохотнул Бизон.

— У меня кишка тонка, — ответил я. — Но лишняя информация никогда не помешает.

— Ох смотри, парень!