Ловелас

Не поднимая взгляда, я надеялась, что моя фраза хотя бы прозвучала непринужденно. Я ожидала, что мне ответят: «Стыдитесь, слабая женщина. Вы в самом деле глупы!» или что-нибудь близкое. Однако ничего подобного не последовало.

Было ли это результатом моего буйного воображения или солнца, слепившего глаза, но я могла бы поклясться, что кровь отхлынула от его щек. Он спросил спокойным голосом:

— Что вы видели?

— Ваш дом с привидениями? — Это была скорее жалоба, чем вопрос.

Ноэль не стал отрицать. Он удовольствовался странным взглядом, брошенным на Джойс.

Я была в таком смятении… или если хотите, так удивлена, что не сумела выговорить ничего другого кроме как:

— О! Господи…

И повторила:

— О! Господи!

— Скажите мне, что вы видели, дорогая?

Я горестно качала головой:

— Вы это знали и не предупредили меня, — почти прошептала я.

Оставив без внимания мои слова, Ноэль повторил:

— Что вы видели?

— О! почему вы продолжаете задавать мне этот вопрос? — сказала я с раздражением. Сердце мое не билось: у меня было ощущение, что оно вращается, как волчок.

— Потому что хочу знать. Итак?

— Отчего бы вам самому не лечь спать в той комнате, чтобы узнать?

— Я спал там, — ответил он спокойно, пожав плечами. — Я ничего не видел.

— Ничего? Ха!

— Ничего, — повторил он твердо.

Затем наклонился, впившись в меня глазами:

— А теперь скажите мне в точности, что именно вы видели?

— Я ничего не видела…

— Что вы хотите сказать?

— Это правда, я не видела ничего, но слышала многое!

Он обменялся с Джойс тем же самым странным взглядом.

— Продолжайте, — попросил он осторожно, — что вы слышали?

Я рассказала им все подробно, обо всей этой страшной ночи, проведенной мною, подчеркнув особо, что не спала и что лампы горели.

— И всю ночь я не отрывала взгляда от ужасной темноты в коридоре.

— Вы оставили дверь открытой? — спросил Ноэль.

— Естественно, — ответила я с возмущением. — Не думаете же вы, что я смогла бы подняться ее закрыть. Я была настолько… — Я остановилась и приложила два пальца ко рту…

— О! Господи, — прошептала я.

— Что-то еще?

— Когда сегодня утром я отправилась в ванную, дверь была плотно закрыта!.. Это… Это… не знаю что… должно быть, закрыло ее!

— Поразительно, — сказал Ноэль, нахмурив брови. — Хотя нет, ничего поразительного, — добавил он быстро. — Надо полагать, Тернболл закрыл ее утром.

И видя мой скептический взгляд, продолжил:

— Тернболл, знаете ли, сама добродетель.

Снова возникло молчание. Наконец, я спросила:

— Ноэль, что это?

— Что именно?

— Это, Ноэль. Это, которое меня позвало, которое открыло дверь и которое затем вошло в комнату?

— А! Бог его знает!

— Но Ноэль, вы только что признались — в доме привидения.

— Да, это так. Но почему и кто они, я не знаю. Могу лишь сказать, — произнес он очень серьезно, — что все крыло, то есть кухня, кабинет, столовая, салон моей матери и ваша комната составляют часть первой постройки, относящейся к XVI веку, и что она с привидениями.

— А остальное?

— Остальная часть дома достроена мной. И знаете, его никогда не видели за пределами старого крыла.

— Его?

— О! да! Это мужчина… мы знаем, — сказал Ноэль. — Два человека заметили в комнате чье-то присутствие, а третий видел его материальное проявление. Все три человека были женщинами. — Он мрачно засмеялся. — Очевидно, он наносит визиты только представительницам слабого пола.

— Таким образом, — воскликнула я в негодовании, — вы поместили меня, женщину, в эту проклятую комнату в качестве жертвоприношения тому мужчине из иного мира!

Ноэль успокаивающе пожал мою руку.

— Долгое время его не видели, дорогая. И кроме того, поскольку на втором этаже свободной комнаты не оставалось, я вспомнил, что вы всегда были…

— …храброй девушкой, — резко перебила я. — Да, вы говорили прошлой ночью. Вы сказали это как раз перед тем, как мой бесплотный гость парализовал меня страхом! Ну что ж, действуйте в том же духе и продолжайте считать, что путешествовать на самолете или садиться на неспокойную лошадь есть доказательство храбрости. Однако, поверьте, призраки это совсем из другой оперы.

Итак, теперь я знала. Больше не было необходимости выискивать реальные объяснения или считать себя презренной трусихой. В доме водились привидения, все дело в этом. И поскольку я знала самое худшее, дивное спокойствие охватило меня и я была уже в состоянии слегка улыбнуться Ноэлю.

— Хорошо, — сказала я, — теперь, когда мне известно, что комната с привидениями, расскажите о моих товарищах-жертвах.

— Разумеется, — ответствовал он. — Насколько я помню, первой познакомилась с ним Глэдди Хэнсон. Вы знакомы с Глэд?

Я подтвердила. Глэдди была женой знаменитого английского актера Лесли Хэнсона. Эту милую и смешную женщину с красиво посаженной головой любили все, включая меня.

— Той ночью Глэдди не могла заснуть, потому что дверь комнаты беспрестанно открывалась и закрывалась. Она думала, что это из-за ветра…

— Естественно, — подхватила я, — но ставлю сто против одного, что ветра не было, верно?