Ловец сбежавших невест

- Гак-так-так, - промолвил Генри, коснувшись одного латунного светлого колесика, явно раздобытого в старом часовом механизме. Вот странное дело - оно закрутилось, цепляя собой другое зубчатое колесико, и столб удивительным образом ожил, задвигался. Теперь он походил на тощего господина, который снимал перед нами в приветственном жесте шляпу. - Не здешние ли умельцы починили руку Офелии?

- Вероятно, здешние, - ответила я дрожащим голосом, глядя, как откланявшийся нам механический господин водворяет на место свой цилиндр, прижимает руки к бокам, вытягивает металлические тонкие пальцы из металлических стержней и снова становится просто столбом.

Генри глянул на меня.

- Энди, а ведь здесь может быть опасно, - промолвил он вдруг. - Я знаю, что вы отважный агент, и ваша преданность Королю не вызывает у меня сомнения, но…

- Но? - подхватила я.

- Но я вдруг подумал, что это место, эта заварушка не для вас, - в красивых глазах  Генри появилась тоска. Пользуясь тем, что нас окружали лишь черные голые деревья, словно призраки, прячущиеся в тумане, он со страстью привлек меня к себе, обнял крепко-крепко, осторожно смахнул с моего лица спутанные волосинки, бьющиеся на ветру и заглянул в глаза, в самую душу, так нежно и с такой любовь, что на миг я позабыла, как дышать. -  Я только обрел вас, Энди, и не могу потерять! А этот демон… Судя по всему, он ужасно силен. Ужасно. И я не хотел бы, чтобы его нечистая магия вам повредила. Может. Пока не поздно, вы вернетесь? По рельсам, обратно на станцию? Тут идти не так уж  далеко, порядка одной мили…

- Вы думаете, Генри, - произнесла я, отойдя от его невероятной вампирской магии, - что я могу  вас потерять? Вы думаете, что для меня эта потеря будет мелкой и ничего не значащей?..

Я легко коснулась губами его ладони, ласкающей мне лицо, и Генри вздрогнул словно от удара молнии, затрясся, как лист на ветру.

- О, Энди, - пробормотал он, млея от моей пустячной ласки. - Милая, прекрасная, дорогая Энди! Если б я смел, я сейчас же произнес бы главные в моей жизни слова и умолял бы вас о… взаимности, - его голос дрогнул. - Но впереди много ужасного, много опасной работы, и я не имею права связывать вас обещаниями и клятвами перед предстоящими ужасами… Но охранять-то вас я обязан. Просто обязан! Я пожил много; конечно, мою жизнь не назовешь насыщенной событиями, и для меня все это - вагон, огонь на станции, экспресс - всего лишь игра, забава, щекочущая мне нервы. А вам, Энди, было страшно. И будет еще страшнее! Поэтому я…

- Молчите, Генри, - произнесла я, зажимая ему ладонью рот. - Молчите! Да, мне было страшно. Но одного вас я не отпущу никуда. Потому что разлука с вами страшнее!

- Милая Энди!

Мы почти поцеловались.

Нагруженные багажом - правда, мешочек стал намного легче и меньше, - в обнимку с противовампирской тростью и ловушкой на длинной палке, среди искореженных  деревьев, в жутком тумане, из которого доносились кровожадные похрустывания, крики птиц прочие неприятные и противные звуки, мы в прекрасном, светлом порыве прильнули друг к другу, почти признавшись в любви! Да что там - Генри практически сделал мне предложение! И я практически дала ему согласие!

Это ли не счастье?!

Но спокойно поцеловаться нам не дали.

Из чемодана, найденного в лавке Офелии, раздалось грозное рычание, лай, словно там пряталась такса, и мы разом отпрыгнули друг от друга, уронив чемодан.

Теперь он стоял на земле, усыпанной сухими листьями, и подпрыгивал от вырывающейся из него… собаки?!

- Откуда там собака, Энди?! - изумленный, выкрикнул Генри.

- Это вы у меня спрашиваете? - изумилась я. - Вы же его несли!

Собака в чемодане надрывалась, будто почуяв поблизости лису, и лес вокруг нас наполнился шорохами и далеким воем.

- Энди! - воскликнул Генри. - Да ведь это амулет! Серебряная собака! Она учуяла что-то!

- Она учуяла что-то очень плохое! - взвизгнула я. - Бежим!

Генри не надо было два раза  приглашать. Он рванул с места так, что будь он жеребцом на скачках, я бы сказала, что он фаворит. В одной руке у него были трость и чемодан; в другой - моя намертво зажатая рука. Генри бежал, как чемпион-спринтер и волочил меня за собой. И будь нашими противниками люди, им бы нипочем его не догнать.

Но преследовали нас не люди…

Из жуткого тумана раздалась призывная песня кровожадных тварей, жаждущих отведать нашей крови. Засверкали красные глаза, задышали, выпуская клубы пара, алые смрадные горячие глотки.

Чемодан в руках Генри разрывался от лая, отгоняя и пугая наших  таинственных недоброжелателей, мы неслись, не разбирая дороги, и я удивлялась, как в этом молочно-призрачном месиве мы не налетели на дерево и не убились насмерть. Видимо, вампирское зрение Генри справлялось с колдовским туманом.

- Если бы мы, - пропыхтел на ходу Генри, - прислушивались… внимательнее к чемодану… то побежали бы сразу прочь! И могли бы спастись…

- А так не сможем?! - проверещала я, волочась за ним, как воздушный змей на веревочке. - Генри, вы просто мастер сообщать неприятные новости!