Ловцы человеков

– Я служу им, а не они служат мне. Я даю людям то, что им надо. Не будем циничными, но назовем все своими именами. Что надо людям? Веру в чудо, в свою исключительность по сравнению с другими и какую-то высшую справедливую силу, которая защитит от конца света. Даже если речь идет о свете в конце темного тоннеля, по которому все когда-то полетят. Без этого любой человечек чувствует себя беззащитным и одиноким. Так что я стараюсь их обслужить по полной, чтобы получили все, чего ищут.

– Почему они не ищут этого в обычной церкви?

– Очнись, церковь мертва. Тех, кто в нее сейчас идет, совершенно не интересует, что там говорил Христос две тысячи лет назад. Им нужна чисто обрядовая сторона этого дела! И так – какой религии ни коснись! Искать смысл в религиозном учении хватает ума и терпения у единиц. Это ж надо все обдумывать, соотносить со своим опытом и так далее. А я даю людям все, в чем они нуждаются, без особых умственных трудов с их стороны. Желаете верить в чудо – вот оно рядом, хотите стать исключительными – только руку протяните, да денежку поднесите, вас таковыми и объявят. Маловато мозгов, чтобы осознать мудрость одного религиозного учения – вот вам другое, попроще, где все правила четко прописаны. Нет толку познавать Бога – стучи башкой Идолу. Но тут я честнее и человечнее других: на человеческой слабости не играю, по возможности стараюсь как-то помочь. И главное: я людей из человеческого общества не выталкиваю, а даже наоборот…

– А вот эти молодожены – зачем они целовались?

– Милый мой, скольким людям не дано в жизни испытать великую любовь? Каждый второй сейчас разводится, едва поженившись. А они будут помнить этот поцелуй всегда как яркий момент великой любви и верить, что она их хотя бы на какое-то время посещала…

– А если они ошиблись, выбрав друг друга? Если вы лишили их настоящей любви, которая могла бы когда-то посетить и его, и ее?

Они говорили всего несколько минут. Когда же Николай Ростовский остался наедине, он молча сел в машину, достал мобильный телефон и позвонил.

– Это Ростовский, – сказал он, услышав ответ. – Я сейчас встретил того, кто вам был бы интересен. Совершенно уникальные способности: он мгновенно вызывает человека на откровенность. Такое даже с помощью гипноза трудно сделать, а он делает это без гипноза. К тому же он вдруг назвал такое из моего прошлого, что знал-то я один, да и то призабыл уже. В общем, я не знаю, кто это такой, запомнил только номер машины, в которую он садился. Запишите…

Человек, который принял этот звонок, ответил скрипучим голосом, от которого Николаю несколько раз пришлось содрогаться, услышав его:

– Мы примем к сведению.

Положив телефон, Николай зло чертыхнулся.

***

Через несколько дней по утрам около ворот у дачи Владимира стояли уже десятки людей.

– Каков поп – таков и приход! – шутили по этому поводу Антон и Владимир.

– Итак, нам пора определяться, с чем мы будем на народ выходить, как нам это сделать, и как мы будем пользоваться плодами своей деятельности, – начал строить планы Владимир, когда Игорь отдыхал после обеда. – Для начала давай решим, как тебя звать-величать: врачеватель душ и тел, ваше преосвященство, благодать ходячая или еще как-нибудь?

– Мне последний вариант кажется вполне соответствующим действительности, – высказался Антон. – Я бы звался охранителем благодати, а эти пришельцы – прикоснувшимися к ней…

– Да, но звучит, увы, не круто и поэтому не впечатляет. Надо звучное имя из одного слова, ярко характеризующее его носителя. Например, Учитель. Но это уже не ново, да и учения четкого своего пока нет, а зря… Целитель? Таких вообще полно…

– Вдохновитель? – улыбнулся Антон.

– Звучит почти как Соблазнитель. Если тебя ориентировать на крутозадых выпендрунов, что в ночных клубах тусуются, то в самый раз. Сделать внешность и повадки диковатыми – сможешь иметь успех у той публики. Но до денег эти людишки жадные, если тратить надо не напоказ перед другими. Так что это не наши клиенты.

– Тогда – Пришедший! – Антон сделал театральный жест рукой.

– Чего уж не Пришелец? Уфологам понравится…

– А нельзя без псевдонима? – вмешался Игорь.

– Нет. Наши люди понимают так: псевдонима нет – значит, не заслужил его. Прозвище притягивает, как всякая тайна. А что если ты будешь Истец? Впрочем, глупо. Мастер? Прорицатель? Мессия? В последнем что-то есть…

– Может, тогда Просветленный, как Будду звали?

– На их языке это звучит лучше. На нашем – слишком мудрено.

– Светлый! Вот самое то! – крикнул Антон, – И романтично, и таинственно, и в духе времени! Скажешь: аз есмь свет, паки гоню тьму душевную!