Ловцы человеков

Сидящий напротив мужчина перестал улыбаться. Одна из полузабытых уже картин детства мелькнула перед ним. Однажды он, зайдя в гости к однокласснику-отличнику, незаметно подошел к тумбочке при кровати его родителей, открыл и, увидев на полочке презервативы, тут же придумал достойную его шутку. Взяв и унеся один презерватив, вскрыл его, натер по всей длине с наружной стороны вазелином и покрыл слоем молотого красного перца, аккуратно запаковал обратно и через несколько дней нашел причину зайти в эту квартиру и так же незаметно подкинул в эту тумбочку. Юному Лицедею, натерпевшемуся обид и унижений от старших детдомовцев, доставляла торжество любая возможность увидеть уязвимость всех окружающих – жителей этой отвратительной страны Советов, где каждый с тупой убежденностью верил в уготованность ему сытого и спокойного будущего.

– Неплохо! – как будто искренне удивился собеседник. – А можно сразу тогда к делу перейти? Раз у вас такой дар, то ответьте на три вопроса, как водится. Какие безобразия вы в моем будущем видите, как их устранить и сколько я вам должен буду за все это?

Они встретились с Игорем на несколько секунд взглядами. Взгляд уставшего от игры в жизнь человека и взгляд человека, которому только открывается сущность жизни как игры.

– Это не вы мне должны, а я вам должен. Раз мне дан такой дар – я должен использовать свое дарование во благо.

– Ну, так и я тоже всегда всего лишь использовал свой дар!

– Вы считаете, что использовали его по назначению?

Сидящий напротив человек осекся, казалось, сам удивившись этому. Однако через несколько секунд он опять увлеченно усмехнулся:

– Так мне боже не сообщил про мое истинное назначение! А я сам как-то не очень умен да догадлив!

– Только ощущение того, что исполняется твое предназначение, делает человека счастливым. Вы счастливы?

Мужчина усмехнулся на этот раз открыто. Да, десяток-другой лет назад он с озлобленной чувственностью посчитал бы счастьем возможность ненавязчиво ткнуть в лицо окружающим любое свое превосходство. Сейчас он только этим и занимается. И что? Еще лет пять назад, даже лишь год назад он бы не усомнился, что это лучший способ самореализации. Даже, может быть, еще вчера…

Он встал, подошел к перилам террасы, с минуту посмотрел на шелестящий поблизости перелесок. Да, были у него молодого и другие мысли. Однажды, например, он размечтался сбежать из детского дома, прихватив мешок сухарей да котелок, выйти на берег реки, стянуть лодку да плыть все вниз и вниз, пока не поймают и не вернут в детдом. Он бы ночевал у рыбацких костров, помогал таскать к костру дрова и за это получал порцию горячей ухи, слушал рассказы вырвавшихся на природу мужиков… Хотелось тогда испытать такое ощущение: ты по-доброму просишь у людей приюта и получаешь его, убеждаясь в объединяющем людей законе помощи друг другу. Словно надо было что-то доказать себе таким ощущением.

– И чего, по-вашему, мне не хватает для счастья? – коротко бросил он, ожидая, что сейчас-то собеседнику не отвертеться от банальностей в ответе.

– Ну если вы хотели про это услышать от Бога, так дайте ему возможность сказать вам, – улыбнулся Игорь. – Найдите место, где можно пожить в уединении, и тогда, может быть, вам и откроется что-то новое. Помогите кому-то вернуть то, что он потерял – может, и вам и вернется что-то потерянное.

– А что, хороший совет. Так это все? – сказал мужчина.

– Все.

– Так, значит, в ближайшем будущем со мной ничего страшного не может произойти?

Игорь подошел сам к перилам, стал рассказывать:

– Однажды почти у каждого человека появляется ощущение, что он находится словно внутри воздушного шарика. И чем сильнее он наполняет свою жизнь привычными ему удовольствиями и вещами, тем всего лишь сильнее раздувается этот шарик. И где бы он ни был – он все равно всегда заперт в этом шарике и не видит сквозь резиновую стенку, какой может быть жизнь за его пределами. И кто-то воспринимает это как должное, а для кого-то нет ничего страшнее этого. Вы не настолько убоги, чтобы оказаться в числе первых. Однажды вы можете осознать себя намертво замурованным в этот шарик и с ужасом увидеть, что ваше предназначение – за его стенкой. Идите.

Собеседник встал, направился к выходу, но, немного замешкавшись, остановился и словно виновато спросил:

– А рассказать, когда и как я умру, вы могли бы?

Такого наказания вы еще не заслужили, – улыбнулся Игорь. – Зачем вам быть приговоренным?

***

Свое прозвище – Лицедей – он получил еще в детстве. Вырос он в детдоме и как-то рано почувствовал, что, коли особо серьезного инструмента для его наказания не существует, то со своим поведением можно и поэкспериментировать. Нет, он не был тем, кого учителя в школе за глаза называли «ублюдками», которые посреди урока вдруг кричали какую-нибудь тупость и потом радовались хохоту класса над этой демонстрацией слабоумия.

Ему нравилось другое. Даже правильнее сказать, это было его своего рода помешательство, от которого он порой рад был бы и избавиться.