Ловцы чудовищ

Потёртые узкие джинсы, снизу слегка забрызганные грязью, тёплый свитер и пальто. Золушка да и только.

– Это тоже неважно.

Конечно! Одежда – ерунда. И против школьного спортивного зала Аня больше ничего не имела. И хорошо, что как раз сейчас и мама и папа в отъезде. А старшая сестра и сама собиралась смыться на всю ночь, положившись на благоразумие и порядочность младшей.

– Значит, до вечера?

Аня закивала как сумасшедшая.

Жутко не хотелось убирать ладони из рук Алана. Вот так бы и стояла вечно.

Почему обязательно надо расставаться?

***

Не успел Алан исчезнуть из вида, появились Стас с Ромой. Как нарочно.

Ерохин кивнул вслед уходящему:

– Это что ещё за бледная немочь была?

Аня не стала возмущаться из-за саркастически презрительного тона, ответила просто:

– Это Алан.

Стас ухмыльнулся:

– Имечко-то какое!

Рома, не выделываясь, спросил спокойно:

– Знаешь, кто он и откуда?

– Знаю, – честно ответила Аня. – Сама поняла. И он сразу сказал, не выкручивался. Его племя в нашем спортивном зале этой ночью бал устраивает.

– Места получше не нашлось?

– Ну а чего? Тихо, пусто, никто не мешает. И необычно. Для них, – заступилась Аня и тут же горделиво добавила: – Меня, кстати, тоже туда пригласили.

– Уж не это ли длинное пугало?

Стас пристально вгляделся в чересчур счастливое, блаженное девичье лицо и вдруг заржал.

– Ой не могу! Ромыч, отвались! Анечка себе приятеля нашла с того света и втрескалась по самые ушки. А местные ей уже не подходят.

Он демонстративно покатывался от неудержимого грубого смеха, пока Рома не произнёс жёстко:

– Стас, заткнись!

Ерохин ответил с неприязнью:

– Могу и заткнуться. Дело твоё. Мне-то что?

Рома обратился к Ане:

– Ты точно понимаешь, что делаешь?

Опять этот высокомерный, назидательный тон.

Аня разозлилась:

– Нет! Я дура безмозглая. Ничего не соображаю. Совсем от любви свихнулась.

– Ань!

Девочка страдальчески сдвинула брови, едва не заревела от бессилия.

– Ну как до вас не доходит! Он такой трогательный, романтичный, возвышенный. А вы – дубины бесчувственные.

У Стаса насмешливо дрогнули уголки губ, но Рома успел тихонько садануть друга по ноге. Ерохин намёк понял, сдержался. Хоть и с превеликим трудом.

– Ну ничего же плохого не случится. Всего один бал. И ничего больше. А потом они сами уйдут. Насовсем.

Стас Аниных страданий не понял, сделал свой вывод:

– Ты слышал, Ромыч? Мы тут бродим несколько дней, выясняем, разведываем, что это за активность такая странная. А она давно в курсе – и молчала.

Аня на мгновение почувствовала вину, попыталась оправдаться:

– Они же ничего плохого не делают, никого не трогают. Зачем им? Как вы не понимаете?

– Где уж нам!

Стас продолжал насмешничать, Рома молчал.

– Да ну вас!

– Ань!

Отозвался наконец. Твердит как попугай: «Ань-Ань! Ань-Ань!»

Она уже четырнадцать однообразных бесцветных лет Ань.

– Отвалите!

– Да ладно. Не дуйся. Бал так бал.

Стас ошарашенно глянул на друга:

– Ромыч! Ну ты самоотверженный.

– Тебе-то что? – напомнил Северин. – Лучше вечером разберёмся с этими танцорами.

– Вы чего? – взвилась Аня, решительно и зло сжала кулаки.

Рома, осознав, что на него сейчас набросится отчаянная разъярённая кошка, а он всё-таки здоровый парень, которому стыдно и неприлично драться с озверевшими мелкими животинками, поторопился заверить:

– Поговорим. Только поговорим. Выясним всё насчёт этого их единственного бала.

– Донатыча будем звать? – отвернувшись от Ани, уточнил Стас.

– Сами справимся. Они же все там такие чистые и возвышенные. Не обманывают, не скрывают.

Вот дураки!

Да, чистые! Да, возвышенные! Если все похожи на Алана. Аня верит. А эти два… эти два… даже слова подходящего для них не подобрать… Всё-таки испортили настроение, заронили сомнения.

Чего она и правда как восторженная идиотка?

Но стоило появиться Алану, как сомнения рассеялись. Словно облака в жаркий солнечный день. Опять стало тепло и радостно. И предвкушение волновало.

***

Школа открыта, но только для посвящённых. Таких как Алан и Аня. Дядя Паша крепко спит в кресле перед телевизором. Такой серьёзный и сосредоточенный во сне. Даже в подобном состоянии не забывает о своей ответственной должности.

Спортивный зал сам на себя не похож. Не видно ни сеток, ни щитов, ни трупиков удавов. Ой! Канатов, конечно же.

Словно таинственный свет луны пролился в помещение, заполнил до краёв призрачным сиянием, украсил на свой вкус, изящно и нежно. Каждый видит то, что рисует воображение. А на Ане вместо джинсов и свитера воздушный наряд, невесомый, блестящий.

И танцоры необыкновенные. Непередаваемо прекрасные. Очень высокие, стройные, сереброволосые. С тонкими бледными лицами, лучистыми глазами, гордо поднятыми головами.

Именно такими люди представляют светлых эльфов. И, наверное, такими видел профессор Толкиен жителей своего чудесного Лотлориена.

Возможно, он их и правда встречал. Так же как Аня сейчас. Во время Лунного бала. А потом рассказал всем.

О таком трудно молчать.

Чарующая музыка плыла по залу, вроде бы негромкая, но наполненная. Подсказывала каждой клеточке тела, что делать, как двигаться. А танец был одновременно и бесконечным, и таким непростительно коротким.

***