Ловцы видений

Взгляды их встретились, и в них отразилась невообразимая, бесконечная боль…

ЗИМА В ОАЗИСЕ

РАЗЛУКА НЕ БЫЛА КОНЦОМ,

ОНА БЫЛА НАЧАЛОМ —

НАЧАЛОМ БУДУЩИХ ВРЕМЕН,

НАДЕЖДУ В НАС ВСЕЛЯЛА.

КНИГА НАРОДА НЕГАСИМОГО СВЕТА

Роун с Лампи наслаждались жизнью в Оазисе, и дни летели за днями и складывались в месяцы. Лампи с Лелбит очень подружились, он даже пас с ней коз на зимних пастбищах, хотя Роун знал, насколько его друг страдает от запаха этих животных. Но это была совсем небольшая цена за те чудесные дни, которые он проводил на солнце с новой подругой.

А Роун в библиотеке чувствовал себя самым счастливым человеком. Долгие часы он проводил за тщательным восстановлением текста одной поврежденной книги. Почему-то Орин поручил ему скрупулезно восстанавливать в ней смысл каждой фразы. Книга была посвящена воспитанию и образованию детей, и, работая над восстановлением ее текста, Роун часто возвращался в памяти к собственному детству. В свободное время он читал книги о новой истории, пытаясь лучше понять ход событий, которые привели к эпохе Мерзости. С помощью карт, собранных в библиотеке, он смог проследить и ход Последних Битв.

Интерес Роуна к прошлому был под стать интересу Орина к настоящему. Библиотекаря просто завораживали рассказы Роуна о его жизни с друзьями, и он без конца задавал ему об этом вопросы.

— Друзья заявляют, что ограничиваются лишь одной Божьей карой в год. Так они тебе об этом говорили?

— Но это им совсем не помешало совершить набег на фандорский лагерь, — ответил Роун.

— Получается, что в их системе верований встречаются несоответствия?

— Несоответствия встречаются у Святого, — заметил Роун, стараясь глубже вникнуть в смысл того, что ему было известно. — Я бы не сказал, что он сам себе хозяин.

— Потому что он чем-то обязан Городу?

— Думаю, дело здесь не только в этом. Он верен созданной им религии. Я нашел у него книгу о верованиях, распространенных в Древнем Риме, которую он прятал у себя в спальне. Картинки из нее, видимо, стали той основой, на которой он разработал свою религию Друга. Я как-то сказал ему, что каждый символ его веры связан с одним из созвездий.

— Неужели он об этом ничего не знал?

Роун покачал головой.

— Получается, что твои замечания могли подорвать его авторитет единственного Пророка?

— Да, но это еще не все, — ответил Роун. — Мне трудно это объяснить, но я почувствовал его страх. Мне кажется, его пугало все неведомое, все, о чем он никогда не слышал и о чем ему никто не рассказывал. Порой я даже думал, что он не сам нашел эту книгу, а ему ее кто-то дал.

Неожиданно рядом раздался громкий хохот. Роун вздрогнул.

— Какая разница? Святой — мошенник, и мы используем знание против этого мясника!

Слова эти произнес молодой человек с черными вьющимися волосами и пылающим взглядом, одетый в кое-где порванную цветастую рубашку и потрепанные штаны. Роун никак не ожидал увидеть такого человека среди преданных забвению.

Неожиданное вторжение незваного гостя явно вывело Орина из себя.

— Здравствуй, Камьяр. Рад, что ты вернулся, — проворчал он.

— Я тоже очень этому рад, — кивнул в ответ Камьяр, не сводя глаз с Роуна. — Разве мог я упустить такую возможность? Мне надо было увидеть его собственными глазами.

— Трудно тебя в этом винить, — вздохнул Орин.

— Ну что, — обратился Камьяр к Роуну, — я слышал, мы здесь вас чуть не уморили?

— К счастью, все кончилось благополучно, — ответил Роун.

— Да? А я думаю, цыплят по осени считают, — как-то непонятно высказался Камьяр.

Тут в их разговор вмешался Орин.

— Роун, Камьяр — часть тайны, которую мы бережно храним. Дело в том, что некоторые преданные забвению время от времени покидают Оазис и ходят по разным землям. Их называют там сказителями.

— Я слышал о них, — заметил Роун.

— Да неужели? — перебил его Камьяр с саркастической улыбкой.

— Значит, ты знаешь, что сказители ходят от селения к селению под личиной нищих бродяг и предлагают свои истории в обмен на еду.

— А в обмен мы тоже предлагаем пищу — пищу для ума, — продолжил Камьяр мысль Орина. — Каждый наш рассказ — это семя, посаженное в умы людей, из которого прорастают вопросы о лжи, которой их кормит Город. Чтобы они на минуточку задумались и озадачили себя вопросами. Мне кажется, ради этого стоит жить.

Орин как-то неодобрительно хмыкнул, а Роуна заинтриговали слова Камьяра.

— Значит, это вы распускаете небылицы о Негасимом Свете…

— Прекрасная была история, — ответил ему Камьяр. — Люди от нее просто тащились! Она им очень нравилась, правда, потому что вселяла в них надежду. А теперь, к несчастью, все обернулось трагедией.

— Но они же думают, что это миф.

— Людей ничто так сильно не заводит, как мифы.

— Но ведь Негасимый Свет, — сердито сказал Роун, — был моим домом, моей семьей!

Камьяр улыбнулся. Он так близко подвинулся к Роуну, что чуть не задевал носом его нос.

— Какой же ты наивный! Единственное, что делает Негасимый Свет подлинным, — это ты. А ведь сам ты понятия не имеешь, кто ты такой.