Ловушка

Затем на долгие годы все замерло в одной точке. Единственное, что самостоятельно мог делать больной – дышать и глотать. Причину подобного состояния врачи не смогли определить наверняка, так как показания свидетелей не слишком помогали пролить свет на происшествие. Они считали, что дело в травме головы, полученной при падении с высоты. Но объяснить болезнь только ею было бы слишком скоропалительно. За многие месяцы набралось бессчетное количество версий – от реакции на возможную длительную асфиксию до шока. Добиться единого мнения, чтобы выработать определенную стратегию лечения, никак не удавалось. Зато этот неординарный случай привел к целому всплеску научных исследований и статей. В то время они вызвали широкий общественный резонанс. Простые обыватели испытывали жалость к несчастному. Профессионалы интересовались им с научной точки зрения. В результате была разработана и проведена целая программа по восстановлению жизненно-важных функций организма и возвращению пациента к жизни. Но все предпринятые попытки не увенчались успехом.

Близких родственников у больного не оказалось, но нашлось несколько друзей и хороших знакомых, благодаря упорству и уверенности в лучшем исходе которых, его все-таки не стали отключать от аппаратов. Они добились от городских властей субсидии на содержание пациента в специализированной реабилитационной клинике при новом научно-исследовательском центре, взяв на себя обязательства по ежегодной оплате половины взносов. Под давлением общества власти тогда пошли навстречу. За больным был установлен постоянный уход и наблюдение. Специалисты клиники в рамках своей деятельности изучали изменения в состоянии пациента, составляли бесконечные графики и диаграммы, проводили различные лабораторные анализы. Позднее, право на подобные исследования было целиком передано возникшему на базе центра институту, интересовавшемуся полученными результатами. Но со временем, так как ситуация не развивалась, интерес к странному больному практически угас.

Женщина, как единственная из оставшихся в живых небезразличных к судьбе несчастного людей, вот уже много лет каждые полгода продолжала получать подробный отчет по его состоянию и оплачивать половинные счета из администрации.

Она так и не смогла заставить себя перестать надеяться. И эта надежда, вопреки всему еще не угасла.

Пропустив женщину вперед, доктор немного задержался, чтобы отдать необходимые распоряжения. После, четким выверенным движением выправив стопку бланков на стойке регистрации, он развернулся и твердым спокойным шагом направился вслед за посетительницей.

Они в согласном молчании шли вдоль длинных пустых коридоров. По пути им изредка попадались спешащие куда-то медсестры. Они с милой улыбкой кивали доктору и исчезали за дверью очередного кабинета. Дине, патологически не любившей больницы, было немного не по себе, но она всячески старалась скрыть свою реакцию на это место.

Преодолев еще несколько коридоров в полной тишине, доктор неожиданно остановился перед широко распахнутым окном, выходящим на уединенный садик, и внимательно посмотрел на спутницу.

– Дина, я должен предупредить вас, пока мы еще не вошли, – начал он низким, немного вибрирующим голосом. – Тот человек, который находится сейчас там, в дальней палате, совсем не похож на мужчину, виденного вами в последний раз. Вполне возможно, что вы даже не узнаете его. Он сильно изменился, постарел. Прошло слишком много времени, – доктор немного замялся, в глазах светилось понимание и доброта. – Нет никакой гарантии на выздоровление. Но даже если, благодаря какому-то чуду, он очнется, то все равно никогда не сможет восстановиться полностью. Организм уже слишком стар, чтобы бороться. Как я уже говорил ранее, мне кажется, что вам его пора отпустить.

Женщина не ответила, но на ее лице отразился страх, а затем уязвимость. Она никогда не задумывалась над этим, но сейчас перед мысленным взором появилось молодое приветливое лицо, которое, подпитываемое памятью, не претерпело никаких перемен за долгие годы. Конечно, он уже не такой как прежде. Но по силам ли ей это увидеть, если она и раньше так и не смогла заставить себя посмотреть на него.

Почему же теперь, что изменилось?

«Время пришло, – грустно подумала Дина. – Я обязана сделать это, чтобы сбросить бесконечно тяжелый груз вины и неопределенности, а еще, чтобы, наконец, проститься».

Дина кивнула и еле заметно улыбнулась доктору, давая понять, что услышала его и готова ко всему. Тогда он развернулся и указал ей на нужную дверь, предоставляя право проделать эти последние шаги в одиночестве.

– Спасибо, – прошептала Дина. Глубоко вздохнув, она осторожно, словно боясь кого-то побеспокоить, приоткрыла дверь в палату. Дина не успела сделать и шага, как, ее ног вдруг коснулось что-то мягкое и очень теплое. От неожиданности она испуганно вздрогнула и попятилась.