Ловушка

Дина замерла на месте, гадая, куда укатился фонарик и как его достать. Затем она выпрямилась и, методично расстегнув медные пуговицы пальто, решительно засунула букет под подкладку, привязав его пояском платья покрепче, а затем, плотно запахнувшись, нагнулась и начала водить руками вдоль влажных липковатых лепестков.

– Ничего, ничего! Я сейчас его достану. И ни капельки не страшно, это все лишь темнота и ничего больше, – чуть слышно твердила девочка, подгоняя и подстёгивая себя.

В этот момент она услышала грохот падающих камней и глухой полузадушенный вскрик.

ГЛАВА 28

В глубинах нашего сознания мы главные хищники

Дина сидела и со слезами на глазах смотрела на хрупкие, старческие пальцы, так легко, практически невесомо сжимающие ее руку. Она боялась пошевелиться, в тайне опасаясь, что все это ей показалось.

А вдруг это какая-то судорога. Но нет, она точно ощущала его неуверенные движения, слышала немного хриплое сбившееся дыхание, и надежда на чудо все крепла и ширилась в ней.

Дина была так захвачена своими переживаниями, что даже не заметила, как пришла медсестра и выключила радио. Очнулась она, только услышав, как ее негромко, но настойчиво зовут.

Сначала медсестра подумала, что Дина все еще напевает только что игравшую песню, тихонько покачиваясь в такт музыке. Однако, вглядевшись пристальнее, она увидела, что женщина не так спокойна, как ей показалось. Дина была очень бледной, а глаза, широко распахнутые в каком-то удивленно-испуганном выражении, блестели от слез. Она сидела, неловко сгорбившись над лежащим человеком, словно большая неуклюжая птица, и не отрываясь, смотрела на него, стараясь уловить малейшее движение или изменение в его осунувшемся морщинистом лице. В ее взгляде надежда боролась с грубой действительностью.

На какое-то мгновение медсестра почувствовала себя лишней, словно она вторглась во что-то глубоко личное. Ей захотелось уйти, оставить посетительницу наедине с ее переживаниями. Однако что-то в лице и позе Дины выдавало не только страдание, но и мольбу о помощи. Стряхнув с себя оцепенение, медсестра решительно прошла в палату, отказываясь игнорировать этот призыв, желая помочь, успокоить.

– Вам плохо? Почему вы плачете? – медсестра стояла возле кровати и с тревогой наблюдала за Диной, по лицу которой теперь уже быстрым потоком струились слезы. – Может быть мне позвать доктора?

Дина не могла говорить, голос ее не слушался. Пытаясь немного успокоиться и прийти в себя, она глубоко задышала, неосознанно продолжая крепко сжимать руку лежащего возле нее человека.

Медсестра не на шутку перепугалась. Вдруг у пожилой женщины слабое здоровье и ей стало плохо. Она уже готовила бежать за старшей сестрой, когда Дина нервным кивком указала ей на кисти пациента, все еще легонько двигавшие пальцами, словно в такт затихшей мелодии.

– Вы видите! – глухо спросила Дина. – Такое раньше случалось? Это нормально?

– Нет, – от удивления и испуга у медсестры подкосились ноги, она чуть было не упала на кровать возле Дины. – Я такого ни разу не видела. Происходит что-то очень странное. Посмотри на приборы. Просто невероятно! Я должна немедленно позвать доктора. Вы посидите с ним еще чуть-чуть? Я скоро вернусь и приведу подмогу, – эти слова она уже прокричала из коридора, по которому взволнованная и немного растерянная бежала со всех ног.

Дина осталась сидеть на месте и ждать.

Тонкие пальцы учителя медленно замерли на белоснежной поверхности одеяла, словно у механизма внутри них кончился завод. Теперь ничто не напоминало о той краткой вспышке, которую удалось поймать Дине. Но она была твердо уверена в том, что видела – каким-то чудесным образом Александр смог пусть и на несколько жалких минут, вернуться из своего загадочного туманного мира.

Слезы почти высохни. Она смогла взять себя в руки, правда те еще слегка дрожали.

«Только бы мне не показалось, – повторяла она. – Только бы он очнулся».

Дина и сама понимала всю нелепость своих мыслей. Уже очень много лет ей твердили, уговаривали, убеждали, что пора отпустить несчастного. Да, так было бы проще, гуманнее, дешевле наконец. Но не для нее. Маленькая девочка, живущая внутри, все еще продолжала надеяться. Ей казалось, что она окончательно предаст его, если так просто отпустит.

«Пока не время. Еще чуть-чуть и он обязательно проснется, – твердила она себе после долгих разговоров с врачами. – Надо только подождать».

Сколько лет прошло? Бесконечные дни, недели и месяцы, наполненные печалями и радостями, жарой и холодом, солнцем и звездами – она ни на миг не забывала, что где-то там, за сотни километров он нее, лежит человек, лишенный всего этого, обреченный или наоборот – благословенный в своем беспамятстве. Дина хотела верить, что ему тепло и хорошо. Без этой веры она бы так долго не продержалась.

И вот теперь ее надежда обрела твердую почву под ногами, второе дыхание. И осознав это, Дина неожиданно поняла, что теперь готова к правде, готова вызволить из потаенных глубин души свои самые болезненные воспоминания.