Ловушка безмолвия

Между ними взорвалась безудержная энергия, когда их рты встретились, языки сплелись в нетерпеливом танце потребности и желания. Кэтрин больше не хотела думать. Не хотела растворяться ни в прошлом, ни в будущем, только в настоящем — в объятиях Дилана. Она хотела чувствовать его на себе, под собой, внутри себя. Хотела взять его силу, его уверенность, его власть и сделать их своими. Она вела себя как эгоистка, но ей было все равно. Ей нужно брать, а он, казалось, был более чем готов отдавать.

Дилан потянул за ее футболку, стягивая через голову. Отбросил ее на кровать, и его рот сразу же нашел изгиб ее шеи. Пососал кожу, и Кэтрин ахнула от пронзившего ее острого покалывания. Его губы переместились ниже, язык прошелся по краю лифчика, в то время как пальцы возились с застежкой спереди. Казалось, ему потребовалось мучительно много времени, чтобы расстегнуть ее. Наконец, открыв, Дилан отвел кружевные чашечки в стороны. Сильной, загорелой ладонью он обхватил ее грудь, задевая сосок большим пальцем.

Кэтрин тихонько вскрикнула, а затем инстинктивно толкнула грудь в его ладонь. Его губы переместились ниже, язык скользнул по ложбинке между грудями. Она почувствовала, как по венам пробежала огненная волна. И когда его рот сомкнулся на ее груди, она притянула его голову ближе, запуская пальцы в тонкие пряди волос. Она еще глубже вжалась в матрас, когда он потянул сосок зубами. Затем его губы опустились ниже, прокладывая сладкую дорожку вниз к пупку. Дилан расстегнул ее джинсы и стянул их вместе со светло-голубыми кружевными стрингами.

Кэтрин внезапно почувствовала себя незащищенной, уязвимой и немного испуганной. Но когда глаза Дилана встретились с ее глазами, она поняла, что этот мужчина не причинит ей вреда.

— Доверься мне, — прошептал он, и она впервые поняла, что он оказался в ее голове. Знал, о чем она думала, чего хотела, в чем нуждалась.

— Я действительно тебе доверяю. — Кэтрин села, схватила край его футболки и помогла ему снять ее.

Он сунул руку в карман и вытащил презерватив, затем стянул джинсы. Ее потрясло, что у него была с собой защита, так легко доступная, будто он ждал этого момента.

Ну, и почему это ее так удивило? Она видела их вместе в видении. Знала, что они окажутся в постели. И он тоже знал.

Дилан вернулся к ней, накрывая ее своим телом. Подложил руку ей под голову и неторопливо поцеловал. Она не хотела двигаться медленно. Ей хотелось действовать жестко, быстро и дико.

Кэтрин нетерпеливо притянула его к колыбели своих бедер. Пальцы Дилана интимно касались ее, сводя с ума от желания. Но она хотела его всего.

Девушка впилась пальцами в его бедра, когда он, наконец, вошел в нее. Он был таким большим, а она такой тесной. Сначала он не торопился, растягивая каждое движение; затем постепенно ускорил темп. Она подгоняла его, не желая ничего, кроме безумного удовольствия, которое накатывало на нее огромными, ласкающими волнами. Жар, накапливавшийся между ними с того дня, как они встретились, достиг точки кипения.

Ее разум затуманился, эмоции столкнулись с его. Она никогда не чувствовала такой сильной связи между сознанием, телом и душой. Они слились в единое целое. Она знала его, а он знал ее так, как никто другой.

Близость, которую они разделяли, внезапно встревожила ее. Проникнет ли тьма из ее головы в его сознание? Она напряглась, внезапно сдерживаясь, но Дилан не позволил ей отступить. Не позволил насторожиться.

— Отпусти это, Кэтрин, — убеждал Дилан, каждым глубоким толчком поднимая ее выше. — Я хочу все это.

Он не знал, о чем просил. На какой риск шел. Но останавливаться было слишком поздно. Они кончили вместе, их крики смешались в один. Она отдала ему все, что у нее было.

* * *

Дилан перевернулся на спину, порыв холодного воздуха из кондиционера превратил капли пота на его груди в гусиную кожу. Кэтрин свернулась калачиком на боку рядом с ним, ее голова покоилась на изгибе его плеча. Ее губы коснулись его кожи. Их жар послал еще одну горячую дрожь по спине. Он думал, что заполучив ее, все будет кончено. Напряжение между ними уляжется. Потребность познать друг друга будет удовлетворена. Но он не испытывал удовлетворения; он чувствовал беспокойство и напряжение.

На мгновение между ними пронесся вихрь черной энергии. Он почувствовал страх Кэтрин, ужас, с которым она жила. Это напугало его до чертиков. Дилан не осознавал всей глубины ее боли. Даже сейчас она ошеломляла его. Чувство бессилия, не похожее ни на что когда-либо им испытанное, напало на него, будто то, с чем или с кем она боролась, было чересчур для них обоих. Его охватило желание убежать — убежать от нее как можно дальше. Ему не нужно ее дерьмо. У него своего было предостаточно.

Он вскочил с кровати, поддавшись желанию сбежать. Оделся, не глядя на нее, но каждую секунду чувствовал на себе ее пристальный взгляд. Тишина была очень-очень громкой. Наконец, Дилан повернул голову, зная, что не может выйти из номера, не сказав хотя бы что-нибудь, но понятия не имел, что это должно быть.