Ловушка (для) Арна (СИ)

Что у тебя руки дрожат, а, Конуг? Боишься? Кишка тонка? Ты не ворон, а ворона, щенок.

Арн прищурился. Ему этого и не хватало. Прямого вызова от Гарба.

— От нетерпения трясутся… Сейчас ты от этой вороны завоешь похлеще, чем стая твоих псов. Только смотри не оглуши меня. Мне еще вопли твоей жены под собой слушать.

Но Дуглас только горько улыбнулся:

— Давай быстрее только. Не мучай старика. Спасибо, что сына пожалел. Не ожидал.

Арн опешил. Лучше бы старый пес не говорил эти слова. Так мерзко на душе стало.

— Пошли, — глухо бросил.

Может христиане не такие уж и дураки со своей подставленной второй щекой.

* * *

Арн расползся по креслу, запрокинув голову, и уставился в потолок. Наконец-то стало достаточно поздно, и они смогли покинуть общий пир. Хотелось остаться одному в тишине, не видеть и не слышать никого, но нельзя было. Нужно веселиться. Праздновать.

Но веселиться после того, как собственноручно казнил дюжину человек как-то не очень получалось. Вино не брало его, только голова становилась все тяжелее, и желудок мутило, грозя вывернуть содержимое. В ушах стоял непроходящий гул от предсмертных хрипов Гарба. Они преследовали его весь вечер, плотно засев в голове. Великий ворон, как это расслышать. Так и с ума сойти можно. Ему казалось, что этот звериный глухой вой навсегда поселился где-то внутри него. Проклятие.

И еще он видел, как жизнь уходит из глаз Дугласа. Медленно. Арн не в первый раз наблюдал, как стекленеют глаза, когда душа покидает тело. Страшное, завораживающее зрелище. Но впервые, когда так: в мучениях и не в бою. В тот момент он и правда почувствовал себя потомком богов, имеющим право решать кому жить, а кому умереть. А в следующий испугался. Сам себя. Надо просто забыть. Как это забыть?

Хьорд, пьяный вдрызг, попытался сесть на кресло-качалку, но промахнулся и чуть не свалился прямо в камин. Китен истерично захихикал, его все не отпускало из наркотического плена. Вольгот тоже захохотал, не переставая мять большую грудь какой-то рабыни, расположившейся у него коленях. Девчонка совсем не смущалась остальных, сама приподнимая юбку, оголяя бедро, хитро поглядывая на братьев Конугов. Провела шаловливой рукой по рубашке, все ниже, накрыла ладошкой ширинку. Вольгот что-то рыкнул, запустив свою огромную лапу ей между ног, заставив застонать.

Арн громко фыркнул и кинул недовольный взгляд на Шера. Смотреть, как тот забавляется с девкой, порядком надоело, тем более он так-то тоже не железный. Они уже почти пять месяцев в походе. В последний раз так долго женщины у Конуга не было лет в четырнадцать. Друг поднял голову, оторвавшись от розовой груди, и заговорщически ему подмигнул:

— Что рычишь? Присоединяйся лучше, князь. Здесь на всех хватит, — Вольгот смачно шлепнул захихикавшую девушку по ягодице, — Мы твоей Родэн не скажем, так и быть.

Арн только улыбнулся криво, закинув руки за голову:

— Я столько времени терпел, переживу еще недельку, а ты лучше скройся с глаз моих. Не беси.

Наконец поднявшийся Хьорд на нетвердых ногах поплелся к обнимающейся парочке.

— Оставь ты этого зануду в покое, меня лучше возьми.

Шер расхохотался.

— Что-то сомневаюсь я в твоих боевых способностях, — выразительно окинул взглядом покачивающуюся фигуру.

— Не переживай, тебе я их и не собирался демонстрировать, — оскалился тот, хватая рабыню за волосы, заставляя поднять голову для поцелуя.

Арн нахмурился еще сильней, зная, что скромность в набор добродетелей Вольгота и Хьорда никогда не входила.

— Так, кому сказал, ищите спальню.

— Знаешь, брат, это просто смешно, — протянул Хьорд, обнимая девчонку, — Ты теперь князь. Никто тебе не указ, и ты можешь поиметь любую чертову бабу на Севере. А все трясешься над своей принцессой.

Конуг лениво улыбнулся, поудобней устраиваясь в глубоком кресле.

— Ирония в том, мой дорогой брат, что, если я буду иметь любую чертову бабу на Севере — я не смогу иметь ту единственную, которую действительно хочу. Приходится чем-то жертвовать.

— Дии-леее-ммааа- пропел Китен, искрясь неестественным весельем.

Потом чуть помолчал и начал на разные лады повторять:

— Дилемма, дилемма, дилемма, — наслаждаясь тем, как слово раскатывается на языке.

Арн рассмеялся:

— Я смотрю, хорошо тебе, Кит.

— Лучше всех, Арни- засветился тот.

Старший Конуг почесал переносицу, смотря как Вольгот и Хьорд исчезают наконец с девчонкой в дверном проеме, оставляя их одних.

— А еще осталось? — повернулся к одурманенному брату, — А то мне что-то никак не отойти от сегодняшнего дня. И твоя бессмысленная улыбка так и манит.

Китен понимающе хмыкнул и подошел, доставая из кармана платок с какими-то корешками, завернутыми в него, протянул старшему брату.

— Только…

Арн взял горсть и закинул в рот.

— … По одной, — растерянно продолжил Кит.

Конуг на секунду замер, потом махнул на него рукой и проглотил. Сполз с кресла на медвежью шкуру перед камином. Подложил руки под голову и прикрыл глаза. Кит устроился рядом.

— Знаешь, а ведь предсказатель это тебе передал, — произнес тихо, — Сказал, чтобы ты принял, если хочешь изменить свою судьбу.