Ловушка для банкира

— Пока только подозреваемый. Но все улики против него. Помните скандал с китайским садовником? Генеральша утверждала, что муж вышел из себя, когда увидел Чжао Ли в своем рваном дождевике. Я этому совершенно не поверил. Вернее, не поверил, что Смолин рассвирепел оттого, что дождевик рваный. А вот из-за самого дождевика он вполне мог потерять самообладание. Думая, что садовник вытащил плащ из мусорки, Владимир Антонович, скорее всего, опасался раскрытия какого-то секрета. Это меня всерьез заинтересовало. Как только генеральское семейство отбыло в Москву, я отправился на свалку, куда свозят мусор из Красных петушков. Несколько часов работы, и я нашел то, что искал — желтый плащ Смолина. Он действительно был порван на груди. А еще — забрызган кровью. И тут мне вспомнилось: генерал с супругой уехали из деревни сразу после того, как узнали о чужой крови, найденной под затылком убитого священника. Я начал сопоставлять факты. Во — первых: когда произошло убийство, генеральскую чету никто не видел — они якобы застряли на трассе. Во-вторых, предполагаемый убийца — это высокий сильный мужчина. Генерал полностью соответствовал этому описанию. В-третьих, Владимир Антонович был в особняке банкира с разбитым носом… Сложилась абсолютно четкая картина: Смолины действительно выехали из Красных петушков в пять вечера, но вовсе не застревали в дороге — воспользовавшись начавшейся бурей, генеральская чета незаметно вернулась в деревню и стала поджидать около церкви отца Даниила. Когда тот зашел в дом, Владимир Антонович задушил его цепью от креста. А затем, выждав пару часов, они с женой явились к Тормакину и начали изображать волнение по поводу исчезнувшего соседа.

— Видимо, когда генерал душил священника, тот резко отклонился назад и разбил убийце нос, — предположила Вика. — Вот откуда на затылке отца Даниила появилась чужая кровь.

— Совершенно верно, — согласился Звягин. — А если учесть, что убийство Смолин совершал в мокром от дождя плаще, то становится понятным, отчего под ногтями священника ничего не обнаружили. Его пальцы просто соскальзывали с мокрой резины… Кстати, отыскав дождевик на свалке, там же я обнаружил и перчатки с бахилами. Потому-то полиции и не удалось найти никаких отпечатков — Смолин тщательно подготовился к преступлению. Если бы он по ошибке не принял плащ садовника за свой собственный, кто знает, удалось бы нам вообще его вычислить?

— Найдя дождевик генерала, вы проверили, совпадает ли на нем кровь с той, которую обнаружили под трупом? — поинтересовался Эммануил Венедиктович.

Детектив кивнул.

— В тот же день я рассказал о своих подозрениях начальнику полицейского участка. Мы отдали плащ в лабораторию, и скоро получили результаты сравнительной экспертизы. Совпадение было стопроцентным! Полицейские взялись за разработку захвата убийцы. Выяснилось, что Смолины купили билеты в Швейцарию и собираются вылететь туда через три дня — сразу как завершат оформление документов на усыновленного ребенка.

Вика вспоминала, как Владимир Антонович бесцеремонно рылся в архиве. Вот почему он и не думал осторожничать — генерал был уверен, что больше не вернется в деревню!

— Если бы Смолины не забыли в спешке справку об усыновлении, мы никогда бы их тут больше не увидели, — подтвердил Викину догадку детектив. — Пришлось бы брать генерала прямо в аэропорту — а, учитывая его взрывной нрав и большое скопление народа, вариант был не из лучших… К счастью, этого удалось избежать. Перед завтраком я связался с полицейскими, и они сообщили: генерал с женой подъезжают к деревне. За их машиной велось скрытое наблюдение, во дворе ожидала группа захвата. Ну а чем дело кончилось — нам рассказала кухарка.

Виталий Леонидович посмотрел на часы.

— Смолин уже наверняка дает показания. Съезжу-ка я в полицию — узнаю, что там и как.

Детектив вышел. Следом за ним поспешила и Виктория. Ей совершенно расхотелось есть, зато очень захотелось поскорее разобрать документацию и навсегда уехать из Красных петушков. Девушка заперлась в архиве и не выходила оттуда до самого обеда.

Обед, к слову сказать, прошел под знаком стопроцентного пессимизма. Звягин еще не вернулся из полиции — новостей о Смолиных пока не было. Настя хоть и перестала плакать, была с опухшим лицом и все время шмыгала носом. Ольга Михайловна тоже поникла. Быстрицкий сидел тихо, как мышка, и только испуганно моргал. Один Милош, как обычно, оставался невозмутим и спокоен.

После обеда Вика снова ушла в подвал. Сев за рабочий стол, она окинула взглядом аккуратные стопки квитанций и платежек. До завершения разбора архива осталось совсем немного. «Сегодня-завтра закончу — и домой!» — с радостью подумала девушка. Ей уже порядком надоела вся эта чехарда с убийствами, исчезновениями и старинными тайнами. Хотелось, как раньше: днем беззаботно болтать с коллегами по НИИ, а вечером заваливаться на диван с интересной книжкой. «Скоро все так и будет, — заверила себя Виктория. — Но сперва надо выполнить рабочие обязательства». Она притянула ближайшую стопку документов и начала их сортировать.