Ловушка для банкира

Петр Николаевич открыл ящик стола и вытащил оттуда чистую бумагу. Положив ее перед собой, он принялся рисовать пиктограмму.

— Так-то лучше, — произнес Смолин, закончив, наконец, работу. — Художнику рисунок отдам, чтоб красками ярко разукрасил — и дело, считай, сделано.

Сон внезапно изменился: Вика уже видела графа не за столом, а на площади. В самом ее центре — там, где раньше находился позорный столб — теперь возвышался величественный мраморный памятник. У постамента, с задней его стороны, стояли Петр Николаевич и священник. Они разговаривали.

— Вот и готово все, — сказал Смолин, похлопывая туго перевязанной рукой по мраморной плите. — Думал, не поспеют камнетесы к назначенному сроку. Ан нет, справились, с божьей помощью.

Граф снял с шеи увесистую золотую цепь.

— Прежде чем показать самое главное, дозвольте вас, отче, одарить. Пусть сей предмет будет знаком, что посвящены вы в тайну мою.

Священник отстранился.

— Не надо — излишество это.

— Надо, отче! — Смолин все-таки надел цепь ему на шею. — Я вам сейчас вверяю куда большие ценности. Идемте — сами увидите.

С этими словами Петр Николаевич потянулся к кованому изображению святого семейства, расположенному в нише постамента. Забинтованная ладонь легла на фигурку ангела в правом верхнем углу. Та провернулась, раздался щелчок и…

ГЛАВА 25 Секрет памятника

…И Вика проснулась. Приступ оборотничества прошел — мир снова был привычным! Выскочив из постели, девушка побежала к барельефу. Вот он, ангел в правом верхнем углу. С замирающим сердцем Виктория положила на него руку. Фигурка не сдвинулась ни на миллиметр. «Это почему же?!» Девушка так привыкла к правдивости своих снов, что теперь искренне удивилась несовпадению с действительностью. Она перевернула кованую композицию и тщательно изучила ее внутреннюю сторону. Сзади ангела имелся ребристый выступ. «А что, если механизм срабатывает, только когда барельеф находится в нише постамента?» Проверить данную теорию Вика решила незамедлительно. Быстро собравшись, она уже направлялась с барельефом к выходу, как вдруг вспомнила первую часть сна — о дневнике и пиктограмме.

Пиктограмма! Оказывается, она принадлежала не колдуну-оборотню, а самому графу. Смолин создал этот рисунок, чтобы предупредить будущие поколения. То же самое через сто лет сделал и его потомок, уже открыто написав о проклятии рода. Осталось только проверить барельеф — и все тайны графов Смолиных раскрыты!

— Профессор Дружкина, прошу проследовать на завтрак, — раздался из-за двери бас дворецкого.

«Перед раскрытием последней тайны можно подкрепиться», — рассудила девушка и вместе с барельефом направилась в столовую.

Сегодня за завтраком были Звягин и Эммануил Венедиктович. Впрочем, Вику мало интересовала компания. Сейчас ее мысли были полностью заняты предстоящей вылазкой к памятнику. Положив барельеф на стол, она стала торопливо есть — чтобы скорее покончить с завтраком и попасть на площадь. Остальные с интересом смотрели на кованное изображение святого семейства.

— Дорогой профессор, — робко обратился к жующей девушке Эммануил Венедиктович, — может, вы поведаете нам, какая с этим барельефом связана история?

Перестав на секунду жевать, Вика задумалась. «А почему бы, собственно, не пооткровенничать? Ни сегодня-завтра я уеду, больше с этими людьми мы никогда не встретимся». И, оторвавшись от еды, Виктория рассказала присутствующим все, что знала: из документов архива, из графского дневника, из собственных снов. Историю любви и смерти, приключившуюся в деревне Красные петушки двести лет назад.

В столовой царила абсолютная тишина. Все слушали, как зачарованные.

— Потрясающе, — всплеснула руками Ольга Михайловна, когда повествование закончилось.